Хью начал медленно пятиться назад, пытаясь потянуть меня за собой. Едва он сделал маленький шажок как, Тхидрис почти не шелохнувшись захлопнул дверь с оглушительным звуком. Он начертил в воздухе несколько рунических символов, наглухо запечатывая путь к отступлению.
— Ты и вправду думал, что вы сможете сбежать? Очень опрометчиво для провидца. — усмехнулся Хиль, обращаясь к Хью, — Ты же знаешь, чем все закончится. Или я не прав?
Кррряхтун! Так и знала! — разъяренная Мерек вторглась в мысли и вместе с Лаэртом кинулась в сторону мятежников.
Их стремительный полёт был прерван одним взмахом руки Верховного. Он заключил птиц с полупрозрачную сферу и оставил беспомощно болтаться в воздухе. Я перестала слышать Мерек.
— Что вы наделали? — процедила сквозь зубы, вырывая ладонь из хватки Хью и делая шаг вперед. — Немедленно отпустите фамильяров!
— О нет, дорогая моя, — покачивая головой из стороны сторону, прервал мои пылкие речи Хиль. — Они нам будут только мешать.
Тхидриса словно подменили. Его хладнокровность будто растворилась. На смену пришёл самый настоящий Бог лукавства – Хиль. Он как истинный паук плел свои сети вокруг нас. Играл и готовил на убой.
— За кинжал отдельное спасибо! — он указал на мою сжатую руку, — Дай-ка его мне. — не успела опомниться, как взявшийся из ниоткуда поток воздуха выбил орудие из моих рук и направил к Тхидрису, — Так то лучше.
Внезапно нахлынуло ощущение, будто меня парализовало. Такой беспомощной я ощущала себя в том треклятом мороке. Перед тем, как отправиться сюда… Перед глазами возникла чёрная пелена. Тьма рассеивалась, окутывая зал.
Дорогие читатели! Мы немного выбились из графика конкурса и у нас не хватило времени на хорошую редактура и раскрытый финал. После конкурса - мы обязательно все доработаем. Надеемся, Эпилог прояснить большую часть нашей задумки. Переходите, читайте!
Эпилог
Рука Эстер резко дернулась и устремилась ввысь. Плотно сжатый кинжал с изогнутым клинком в её руке со свистом рассек воздух и пронзил грудь Хью.
— Хррр…Ааа, — отчаянный стон сорвался с губ юноши, и он упал на колени, пристально глядя в её наполненные неподдельным страхом глаза.
На лице Хью застыло умиротворение и смирение. Он видел, как умрет, и подозревал, что его ждёт ещё до встречи с Эстер. И прошел бы этот путь снова, если бы Боги предоставили выбор.
И сейчас он не жалел. Даже на секунду не усомнился в своём решении. Ведь ему удалось сорвать поцелуй с манящих губ Эстер, ощутить тепло бархатной кожи. Провидец спас её от неминуемой участи – стать последней жертвой кровавого ритуала.
Лишь одного Хью не учёл – врата в загробный мир открыты. И дальнейшая судьба их мира предрешена. Грядет война. Кровопролитная и масштабная, где вершить судьбы будут Боги.
«Моя смерть тоже их замысел?», — подумал Хью, прикрывая глаза. Он навзничь рухнул на пол. Слабость затмила чувство боли. Пересилила даже острое жжение металла. Мантия, впитавшая в себя свежую кровь, облепила поникшее тело.
Эстер, вернув контроль над собственным телом, ринулась к нему. Упала на колени рядом с Хью. Её глаза застилала пелена слёз, а губы дрожали.
— Нет-нет… Ты не можешь… Нет… — в полубреду шептала она, опуская ладонь на лицо юноши, вглядываясь в полюбившиеся черты.
В углу затхлого помещения стоял Хиль. Слегка прищурившись, он внимательно следил за развернувшейся сценой. Ещё несколько столетий назад она бы заставила его пошатнуться от собственных убеждений. А сейчас…
Хиль оставался спокоен. Он видел происходящее здесь и сейчас уже множество раз. У завесы не было от него тайн. План зрел столетиями, укореняясь и обрастая новыми хитросплетениями. Бог заранее был готов пойти на жертвы, чтобы явить миру истину. Ту, что веками прятали за коварной ложью. И избранная поможет ему осуществить задуманное.
Эстер не попадётся в руки ненасытной Ильдре. Не столкнется с праведным гневом ослепленного любовью Видара. Не ощутит вкус безразличия Хорива. Да, он – Хиль, найдёт способ избежать знакомства избранной с другими Богами. Убережет её от разочарования.
Ещё один безмолвный зритель сидел поодаль от влюбленных. Феликс отрешенно смотрел в темноту, не решаясь повернуться в сторону умирающего Хью. Он сам виноват, что чувство вины разъедает его, пробуждая жажду оказаться на месте друга. Ведь провидец теперь свободен от мук. А ему – Феликсу, суждено жить и терзаться угрызениями совести.