— Не стой столбом и хватит смотреть на них, — сказала Кора сбоку от меня, обмахивая лицо рукой. — Иди танцевать.
Я рывком распутала наши руки и повернулась лицом к Коре.
— Почему бы и нет.
— Правда? Во что они там играют? — спросила она, подняв бровь.
В оцепенении я посмотрела на неё:
— Не знаю, но Эрику, кажется, нравится, не хочу его отвлекать.
— Тебе и не обязательно танцевать с ним, — она схватила Торина за руку. — Потанцуй с Торином.
Иногда Кора бывает слишком настойчивой. Я посмотрела на Торина, еле сдерживающего улыбку. И снова эти двое объединились друг с другом, даже толком не осознавая этого. Мне хотелось пойти с Торином. Эрик полностью ушел в игру и даже не заметит этого. В конце концов, это всего лишь танец. Не из-за чего страдать от вины.
Мы направились в гостиную. Как по сигналу, заиграла медленная мелодия, и танцующие разбились на пары. Я сомневалась. Торин отрезал мне все пути к отступлению. Он взял мои руки и положил их к себе на плечи.
— Это ты сменил музыку? — спросила я.
— А ты как думаешь? — он довольно ухмыльнулся, обвил рукой мою талию и притянул к себе.
Если бы я была мороженым, то растеклась бы сладкой лужицей на полу. Время утратило всякое значение. Чувство вины за то, что оставила Эрика, исчезло. Мы придвинулись еще ближе, и теперь моя щека покоилась у него на груди.
— Давай уйдем отсюда, — сказал он хриплым голосом.
Я не сказала «да», но и не ответила отказом. Под играющую музыку мы проскользнули к боковой двери, ведущей в гараж. Когда мы вошли внутрь, свет автоматически включился. Я осмотрелась вокруг. Его Харлей смотрелся впечатляюще посередине помещения.
— Наконец-то одни, — произнес он.
— Что мы здесь делаем? — спросила я, подходя ближе к байку.
— Сбегаем от шума. Техно все же не по мне.
Я засмеялась и посмотрела на него. Его глаза зазывающе блестели. Я сглотнула, пытаясь сосредоточиться на разговоре.
— Тогда зачем было его ставить?
— Вашему поколению такое, кажется, нравится, а интерес к одной и той же музыке, пусть и поддельный, вызывает доверие, — он последовал за мной, медленная походка напоминала хищника, выслеживающего свою жертву.
— Так важно завоевать наше доверие?
Он пожал плечами.
— Не особо, но это упрощает мою работу.
— Все еще не хочешь говорить, зачем тебе вербовать спортсменов?
На его красивом лице проскочило выражение боли.
— Не могу.
Эндрис упомянул, что Джесс и ее подруг нет в его списке.
— У тебя есть список людей?
Он засмеялся:
— Нет.
— Я вхожу в их число?
Теперь на его лице было выражение чистого ужаса.
— Ни за что.
От такой реакции мне стало больно.
— Почему? Я недостаточно хороша?
Он покачал головой, прядь волос упала на лоб, и он смахнул ее. Ему однозначно не нравилось обсуждать свою работу.
— Дело не в этом.
— Тогда, может, я в списке Эндриса?
— Он бы не посмел, не сказав этого мне, — выдавил из себя Торин.
Повисло молчание. Может я не знаю, зачем им команда по плаванию, но подобное отношение раздражало.
— Надо возвращаться, — сказала я тихо, но так и не сделала шага. — Наверное, Эрик ищет меня.
— Не уходи, — мягко проговорил он, подходя ближе к Харлею. Он встал передо мной, принося с собой опьяняющее тепло.
— Я привел тебя сюда не для разговоров о моей работе.
— Тогда зачем?
— Хотел побыть с тобой наедине.
Мой голос задрожал:
— Мы виделись и раньше.
— Этого мало. Можешь назвать меня жадным, но я хочу большего, — он провел вверх и вниз по моей руке. Меня пробрала дрожь. Его руки опустились мне на бедра, затем он нагнулся и зарылся лицом в мои волосы. — Я не думал, что могу встретить тебя здесь, Веснушка. Это должна была быть обычная работа, но сейчас это нечто большее.
Я прижалась к нему, желая облегчить ту боль, что звучала у него в голосе, но не знала, как это сделать.
— Как же Эрик?
— Он не подходит тебе, — его голос был низкий и глубокий.
— Я знаю его всю свою жизнь. Он понимает меня.
— Разве он может вызвать у тебя дрожь одним лишь прикосновением? — кончики его пальцев пробежались по моей руке, его касания, как от перышка, но они пробуждают пожар внутри меня. Я закрыла глаза, содрогаясь всем телом. Он убрал волосы у меня с шеи, наклонился и поцеловал открывшийся участок кожи. По телу растеклось тепло. — Разве он первый человек, о котором ты думаешь, когда просыпаешься утром, и последний, с мыслями о котором ты засыпаешь?