Когда смолк внутренний голос, трамвай уже подъезжал к нужной ему остановке. Пальцы его протерли уголки глаз, легкие наполнились воздухом и он оглянулся по сторонам: ни подозрительных женщин, ни шебутной молодежи, ни влюбленной пары сейчас в вагоне не было, лишь только бездомный спал на своем прежнем месте. Он поднялся с деревянной скамьи, стал перед выходом и когда трамвай остановился и распахнул свои двери, вышел наружу. Дождь продолжал идти. Он открыл зонт, поднял воротник, свободную руку сунул в карман и направился в гости. До дома Веры было пару кварталов да ещё несколько дворов, иль чуть более километра пути. Район сей был отнюдь не окраиной города, хотя и от центра был далеко; здесь жило много людей, заброшенных домов почти не было, в каждом доме были коммуникации, сюда ходили трамваи, неподалеку была станция метро, однако стоило заехать чуть восточнее, всего лишь на километр-другой, как начиналась длинная полоса покинутых зданий, их были тысячи… тысячи домов с разбитыми окнами, без дверей, без электричества, без воды, но люди все равно жили в заброшенных коробках.
«Ведь хотел же фруктов купить детям, а забыл… Да и в целом в гости иду, а руки пустые… совсем с головы вылетело, совсем», -размышлял он, глазами ища хоть какой-либо магазин. Однако людей на улице не было вовсе, не было видно и магазина, лишь грязь, слякоть, да гниющие заброшенные машины вокруг. Он свернул за угол дома, вступил в лужу, про себя выругался и пошел далее. Впереди, шагах в тридцати, на первом этаже старой многоэтажки, он заметил некое подобие магазина: двери обвешанные пестрой рекламой, переполненное мусорное ведро перед входом, сломанные перила, через одно окно проникал тусклый свет, другое было заколочено досками, а сверху, над входом, висела выцветшая надпись: «Продукты». Он ускорил свой шаг, переступил широкую лужу и когда до порога оставалось всего один метр, он чуть не вступил в кучу говна, она лежала прямо напротив входа; он переступил и её, сложил зонт перед входом и зашел внутрь.
– Добрый день!.. -поприветствовал с порога Данила. -Есть кто?
– Есть, есть… чё надо? -раздался детский голосок.
Данила подошел к кассе, откуда донесся голос. С за прилавка, поднялся упитанный паренек, ещё школьник, на вид лет тринадцать-четырнадцать.
– Мне бы фруктов да сладостей каких… -начал было Данила.
– Так выбирайте, -равнодушно бросил мальчишка. -Меня-то чё тревожить!
Сказав это он уселся обратно, за прилавок и погрузился в голограмму своего коммуникатора: вещали какие-то новости по одному из княжеских каналов.
Данила подошел к лоткам с овощами и фруктами, да стал выбирать апельсины. Большинство товара было гнилое и выбрать удалось всего четыре совсем неказистых плода; кроме апельсинов он набрал яблок, взял связку чернеющих бананов и две груши (остальные все были сгнившие), следом взор его упал на лоток с мандаринами, тот стоял слегка в стороне, но средь всей коробки не удалось выбрать ни единого фрукта. Несколько скудных пакетиков, он положил в торбу побольше и пошел с провизией к кассе.
– Мне бы шоколадку ещё, -сказал Данила.
Паренек недовольно поднялся, взял первую попавшуюся плитку, небрежно сунул её Даниле и как-то презрительно посмотрев из под бровей, спросил:
– Что-то ещё?
– Да нет вроде, -пожал плечами Данила.
Паренек хотел было присесть обратно и далее продолжить просмотр канала, но как-то замялся, потом набрал полную грудь воздуха, поднял подбородок и горделиво сказал:
– Сегодня новый указ в силу вступает, а матушка моя, сейчас на прием поехала… справки оформит и стану я барином!
– Ух! -помотал головой Данила.
– Не верите значит?
– Да чего же не верю… Верю, конечно верю.
– Вот принесет матушка справку, тогда все уважать меня станут… все!
– Да вижу ты парень-то серьезный и без справок бы справился, это ведь только бумажка, а ты человек…
– Как барином стану, так Гальку в служанки возьму, -с пылом перебил паренек, -холопкой своей сделаю, будет волю мою исполнять… только мою, а не придурка того, Васьки с десятого.
– Влюбился значит, -по доброму улыбнулся Данила.
Мальчуган как-то замялся, слегка улыбнулся, потупил глаза вниз и тихо пробормотал:
– Чего это сразу влюбился, просто свое взять хочу… Галю Коверину.
– Галю… дочку Веры?..
Щеки паренька залила красная краска, в горле стал ком, он неуверенно сделал пол-шага назад и проглотив слюну, буркнул:
– Угу.
– А я к ним в гости иду, вот подарков набрал!
Мальчуган насупил брови, как бы что-то обдумывая, потом почесал свой затылок, по-залихватски цокнул, следом рука его скользнула под стеклянную витрину, достала шоколадку с лесными орехами и вздрогнув протянула её Даниле.