Идея осенила его внезапно как гром среди ясного неба и без лишних размышлений, он тут же ответил:
– Так нужно всего лишь достичь этой точки, а дальше остановиться на месте, наладить нюансы и пусть идеальный механизм, делает свое дело.
– Идеальный механизм… а кто будет крутить колесо, сей машины?
– Наверное должен быть кто-то, не обремененный такими пороками да страстями, как жадность и зависть…
– Человек без пороков? -ухмыльнулся старик.
– Алгоритмы – они лишены всех пороков присущих человеку и способны делать работу гораздо продуктивнее, не допуская каких-либо погрешностей.
– Хорошо, что хоть кто-то ещё помнит, эти забытые, канувшие в лета технологии, -улыбнулся старец. -Однако, все это сейчас запрещенная тема, как впрочем и интернет, и космос, и даже клонирование. Да на многое сейчас табу наложили…
– Но в остальном-то мире они, эти технологии, существуют… ведь прогресс не стоит на месте, движется далее? -спросил Данила.
– За высоким забором всё по другому, -ответил старик. -Совсем другой мир, совершенно другие люди, иная жизнь.
– Да уж, -грустно вздохнул Данила.
– А знаете как так вышло? -спросил старик.
Данила безмолвно покачал головой.
– Однажды кому-то показалось, что общество уже достигло желаемого идеала и дальнейший прогресс только будет губителен, -молвил старец. -Таким вот образом, мы и пришли к тому, что имеем: кусочек сего мира остался топтаться на месте, а остальная планета, сломя голову понеслась вперёд.
– Да уж, -покачал головой Данила. -Разная молва ходит, про тот, другой мир.
– Вот, что вам известно об остальном мире, за пределами нашего славного Княжества да соседних земель южных?
– Знаю лишь только то, что слухи разносят, так в общих чертах все: технологии, долголетие, космос… -пожал плечами Данила.
– А ещё, человек там не совсем человек, -начал говорить старец. -У него так же есть голова, две руки да одна пара ног, однако в нашем стандартном представление он более походит на извращенный продукт прогресса, ожившую куклу… иль прекрасного ангела. Здесь уже мнения будут разниться, коль вдуматься в мельчайшие детали его происхождения.
– Как это – человек не совсем человек?
– Давно уже как, -ухмыльнулся старик. -Людей всех производят искусственно – выращивают в бутылях.
– Клонирование?
– Не совсем, -ответил старик. -Хотя откуда мне знать все нюансы, откуда… Знаю только, что тела их, живут в среднем сто пятьдесят лет и цифра сия постоянно увеличивается. Тело, то, не знает болезней, ему неведомы страхи людские, соответственно нет и стресса, а коль нет стресса, то и зависть с гневом не знакомы ему. Вожделение так же напрочь отсутствует в обществе, ведь какая надобность в нем, когда тела выращиваются в бутылях. Похоть же лишь пробуждает в человеке самые темные стороны. Она вызывает всепоглощающую алчность, которая сносит все на своем пути в стремление достичь желанного пика.
– Но ведь это и есть жизнь, в ней скрыт баланс, -с нетерпением перебил Данила. -У всего хорошего, есть темные стороны.
– Логично, -кивнул старец. -Но так же, вы не станете отрицать, что заката не будет и ночь не наступит, коль рассвет не случиться?
– Законы природы не обмануть-то, -ответил Данила.
– Не обмануть – согласен, -улыбнулся старец. -Однако, не все они нужны в нашем мире, а многие из этих законов, весьма пагубны для нашего общества. Вот допустим сущность людская, она есть причина всех мук и страданий на этой планете. И проявляется все это, в человеке свободном, не скованном рамками душной морали.
– Вы о правилах – о новом указе?!
– Я о том, что не будь у человека эмоций – не будет свободы, а не станет свободы – воцариться мир да спокойствие.
– Как за забором… -прошептал Данила.
– Идеальное общество, -с властной медлительностью кивнул глазами старик.
– Но откуда… откуда вы столько знаете, что твориться там, за забором? -оживился Данила.
– Я давно живу на этой планете и многое видывал по обеим сторонам океана, а люди… душа человеческая – хобби мое.
Настало молчание, которое вновь отдалось протяжным звоном в ушах. Взор Данилы невольно скользнул на книгу в руках незнакомца. Старик вновь читал, словно и не было длинного диалога, всего минуту назад. Черный кожаный переплет, истертые золотые буквы и большая надпись латиницей: «FAUST».
Он тут же вспомнил, что забыл представиться незнакомцу, да и сам не поинтересовался как того звать. Захотев исправить досадную оплошность, он было собрался назвать свое имя, да извиниться за свое невежество, однако незаметно подъехал состав и распахнул свои двери.