Так называемые новгородские вечевые бунты никогда не перерастали в революции и гражданские войны. Народ, участвовавший в этих экстраординарных событиях, никогда не ставил целью изменить существующие систему власти, законы или уничтожить имущественное неравенство. Народный гнев почти всегда был направлен против злоупотреблений власть имущих, но не против самой государственной власти. Новгородцы во время вечевых волнений корректировали действия исполнительной власти, ими же самими выбранной, а не восставали против общественно-государственного строя.
Академик М. Н. Тихомиров подчеркивал: «Вечевые традиции Новгорода опирались на „черных людей“. „Мужи новгородцы“, свободные люди, составляли основу новгородского ополчения. Это было „бюргерство“ русского средневекового города, устойчивое, крепкое население, имевшее значительные права, подтвержденные официально документами Великого Новгорода, дававшего грамоты и от имени „черных людей“ — основной массы новгородского населения»{41}.
* * *История Новгородской республики неизменно привлекает внимание западных исследователей. Почему? Ответ очевиден. Они считают Великий Новгород особенно близким Европе из всех русских земель. Западные историки в своих исследованиях пытаются определить черты этой близости. Что привлекает внимание западных историков в Новгороде в первую очередь? Конечно, его республиканский строй. Именно в нем они видят наибольшую близость Новгорода к Европе. Вместе с тем, отдавая должное республиканским институтам Новгорода, они констатируют, что, как пишет Бирнбаум, «Новгород никогда не был полностью оперившейся демократией, и в конце концов демократические начинания северного города-государства были уничтожены и заменены олигархической формой правления»{42}.
Чем новгородская демократия не угодила современным западным историкам и политологам? В чем Великий Новгород «не дотянул» до параметров западной демократии? Если Новгород сравнивать с древними Афинами, Римом и другими знаменитыми античными демократиями, то он им не только не уступает, но в чем-то и превосходит. Если же Новгород сравнивать с современной европейской и североамериканской «демократией», то на самом деле он от них отличается коренным образом. У этих «демократий» совсем другое оперение. Новгороду надо было бы подвергнуться радикальной линьке, чтобы отвечать стандартам западноевропейской модели демократии.
В чем же суть отличия новгородского народовластия, как, впрочем, и других древних республик, от современной демократической модели? Древние демократические государства, несмотря на свое несовершенство, были подлинными демократиями. Современные же демократические режимы являются демократическими только по названию. По своей природе они чужды всем демократическим принципам. В древних демократиях власть, в большей или меньшей степени, принадлежала народу. В современных же псевдодемократиях она не принадлежит ему ни в коей степени. В Новгородской республике и в других древних демократиях наряду с народовластием существовали монархические и олигархические начала власти, с которыми народ делил управление государством. В современном же мире демократия существует только в виде демагогии, а истинные правители не делятся с народом ни толикой власти.
Часто несовершенство древних демократий видят в том, что на ход общественных дел слишком большое влияние оказывала аристократия. Да, в античных и средневековых республиках средоточием власти нередко становились коллегиальные аристократические органы (римский Сенат, новгородский Совет господ и т. п.). С натяжками их можно назвать даже олигархическими органами государственной власти. Однако так ли уж безоговорочно эти органы были хуже современных парламентов? Не надо забывать, что в них заседали истинно власть имущие, а не подставные депутаты-марионетки. Аристократы, принимая решения, брали на себя и бремя ответственности за свои действия. Современные олигархи, принимая решения, никогда не несут никакой ответственности за свои дела.
В истинно демократических государствах не было дробления общества на партии. Некие их подобия иногда возникали для решения конкретных вопросов. Острые политические проблемы порождали противостоящие друг другу народные союзы. Однако когда эти вопросы снимались с повестки дня, исчезали и партийные группировки. Никакой устойчивой партийной системы, разделяющей народ по политическим убеждениям, не существовало.
В Новгородской республике, как и в других древних демократических обществах, не было никаких параллельных структур власти, без которых не обходится ни одно современное «демократическое» государство. Новгородские или римские аристократы не прятались за спинами партий или парламентариев, они открыто высказывали свои мнения в Совете господ и Сенате. Народ знал своих аристократов в лицо и, если они начинали проводить антинациональный политический курс, расправлялся с ними самым жестоким образом.
* * *Западные, как и некоторые отечественные, историки считают голосование на новгородском вече несовершенным. Что им не нравится? Метод, определявший победившую сторону. На вече побеждало то решение, сторонники которого в прямом смысле слова перекрикивали своих оппонентов. Конечно, нам, привыкшим к голосованию в уединенных кабинках, такой метод кажется странным. Однако, думается, и древние новгородцы немало удивились бы, узнав, что в далеком будущем народ будет выражать свою волю не открыто и не во всеуслышание, а тихо и под большим секретом, рисуя галочки на листе бумаги. При всем желании новгородцы не смогли бы понять, кого мы так боимся и почему мы из собственного мнения делаем тайну. Да, и мы, наверное, не смогли бы убедить их в том, что в идеально свободном обществе надо голосовать только таким образом. Что ответили бы мы на вопрос новгородцев: если у вас истинно свободное общество, то почему у вас нет всенародных собраний и почему вы скрываете свое мнение?
Плох ли метод перекрикивания сам по себе? Нет. В Новгороде он себя оправдывал. Разве может меньшинство перекричать большинство? Когда подавляющая часть граждан выступала за какое-то конкретное решение обсуждаемого на вече вопроса, метод перекрикивания сразу выявлял это без всякого скрупулезного и длительного подсчета голосов. Когда же одна сторона не могла перекричать другую, это означало, что сторонников различных решений вопроса примерно поровну. Дискуссия продолжалась и шла до тех пор, пока одна из сторон не добивалась явного преимущества. Просто и грубовато, но зато открыто, быстро и без всяких подтасовок. Конечно, у этого метода, как и у всякого способа подсчета голосов, были свои плюсы и свои минусы. Но новгородцев он вполне устраивал в течение довольно-таки продолжительного периода времени. Они могли отказаться от такого способа, но не делали этого, считая его в своих условиях самым действенным методом выявления народной воли.
Современные способы подсчета голосов по сравнению с древними методами, конечно, высокотехнологичны, однако они намного более открыты для всякого рода махинаций. К ним вполне применимо знаменитое высказывание Сталина: «Главное — не как голосуют, а как считают». При архаичном вечевом методе считать не надо было в принципе. Воля народа проявляла себя открыто и явно. И если кто-то из власть предержащих пытался противиться народной воле, сограждане-воины в таком смельчаке очень быстро пробуждали чувство гражданского долга.