Вдруг она замерла, услышав шаги на лестнице. Тишина. Еще шаг. Она мигом сообразила, что кто-то пытается застать ее врасплох.
Мгновенно она схватила с полки книгу, взяла лампу и заторопилась к подоконнику. Она поставила на него лампу и уселась рядом с книгой в руках.
Неожиданно дверь резко распахнулась. Ондайн вскрикнула и прижала книгу к груди.
На пороге стоял Вильям Дуво в ночном халате и колпаке и смотрел на нее с величайшим подозрением.
— Ох, дядя! — выдохнула она. — Как вы меня напугали!
Он вошел в комнату и, нахмурившись, не произнося ни слова, осмотрел все вокруг. К счастью, она с величайшей тщательностью положила все вещи на место.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он раздраженно. Она невинно посмотрела ему в глаза.
— Я не могла заснуть и решила почитать что-нибудь.
Он стремительно подошел к ней поближе, присмотрелся и выхватил у нее из рук книгу, ехидно спросив:
— И часто ты читаешь книги вверх ногами, Ондайн?
— Что? Ох, я просто уронила ее от неожиданности! — обиженно сказала Ондайн.
Он продолжал улыбаться, спрятав книгу за спиной.
— И что же ты читала, моя дорогая?
Ей хотелось закричать от отчаяния, но вместо этого она изо всех сил напрягла память. Это пыльная книга в зеленой обложке, книга с золотым обрезом…
— Шекспира! — выкрикнула она.
Догадка оказалась правильной; Ондайн подметила изумление дяди.
— И что же именно?
Она снова покопалась в памяти.
— «Короля Лира» — первую пьесу в этом томе, дядя, — сказала она безмятежно.
Он открыл книгу, посмотрел первую страницу, с шумом захлопнул и протянул ей обратно.
— Уже поздняя ночь. Вдруг ты устанешь и заснешь здесь с зажженной лампой, вспыхнет пожар и спалит нас всех. Иди в постель.
Ондайн не стала спорить, а прижала книгу к груди и быстро побежала вверх по лестнице. Она почувствовала себя в безопасности, только когда оказалась в своей комнате с дверью, запертой на задвижку. Девушка опустилась на пол, дрожа от страха.
Надо научиться быть осторожной… очень осторожной!
Постепенно она успокоилась, поднялась и пошла в спальню. Забравшись в постель, Ондайн помолилась и закрыла глаза, надеясь, что сон принесет ей некоторое облегчение. Но всю ночь ее преследовали сначала кошмары о Рауле, а потом мучительные видения, напоминавшие об Уорике.
Она проснулась усталой и совершенно разбитой, Уорик! Неужели теперь он будет управлять даже ее сновидениями! Ах, если бы она только могла рассказать ему, кто она есть на самом деле, и посмотреть на его высокомерную физиономию! Ондайн со стоном уткнулась в подушку и сжала виски, с волнением осознав, что вчерашняя болезнь преследует ее до сих пор. Она чувствовала себя отвратительно, даже лежа в постели. Тошнота, головокружение…
О Боже!
Ее бросало то в жар, то в холод, и она благодарила Бога, что Берта пока не пришла к ней.
Напрягая память, Ондайн стала восстанавливать в памяти даты, события последнего месяца, проведенного в Четхэме, одну за другой интимные подробности своих отношений с Уориком, пока окончательно не утвердилась в своих подозрениях.
Теперь она знала, что ни Рауль — каким бы омерзительным существом он ей ни казался! — ни усталость, ни перевозбуждение, ни нервозность не являются причиной ее недомогания. Просто она беременна ребенком Уорика Четхэма… и не придуманным, а самым настоящим.
Глава 25
Клинтон и Джек тем временем приехали в Лондон, и именно Джек обнаружил местечко, где можно было что-нибудь разузнать о землях, которыми владел Вильям Дуво.
На окраине Лондона, не более чем в сорока пяти минутах езды от поместья Дуво, стояла таверна под названием «Белое крыло».
Это увеселительное заведение охотно посещали всевозможные работяга, честные и не очень. Говорили, что за соответствующее вознаграждение здесь можно было достать практически все: женщин и эль, сонный порошок и яд и совершенно бесплатно — разнообразные сплетни.
Клинтон предложил ради предосторожности немного изменить внешность, поэтому все четверо: он сам, Джек и Уорик с Юстином — для начала купили простые плащи, без всяких украшений. Затем под видом рабочих с севера они поскакали к этой таверне.
Они вошли, заказали бочонок эля к баранине и большую часть времени провели, внимательно изучая обстановку. Так что пышногрудая блондинка, прислуживавшая гостям, могла не торопясь решить, кто же ей нравится больше — Уорик или Юстин. Оба заигрывали с ней и сыпали монеты ей за пазуху, а когда за несколько монет хозяин разрешил ей присесть за их столик, предложили ей огромную кружку эля. Девушку звали Молли. Она была грубоватой, но задушевной, по мнению Уорика, как раз такой, какой нужно.