Искушенный дипломат разрешил эту отнюдь не маловажную проблему удивительно простым, не лишенным остроумия способом.
Мэконнын пригласил на совет мусульманских старейшин и заявил, что отказывается от строительства церкви, идя им навстречу. Но так как христиане должны где-то общаться с богом, то он предлагает разделить мечеть на две части: одну оставить мусульманам, другую отдать христианам из Шоа. Старейшинам ничего не оставалось, как согласиться со строительством церкви.
Может, эта древняя церковь на площади и была тем первым храмом, возведенным хитроумным расом?
Много неожиданных встреч, полезных и приятных, подчас забавных или огорчительных, было у Гумилева во дворцах и на улицах старого Харэра. Внимательный и доброжелательный к незнакомым нравам и обычаям, он всегда возмущался, видя несправедливый суд и прямое рабство. К унижению человеческого достоинства Гумилев не мог оставаться равнодушным. Об этом есть пометки в его дневнике, но самое удивительное, что до сих пор в Эфиопии жива память о «гуманисте Гумилеве». Из далекой Африки пришло и было напечатано письмо О. Ф. Е. Абди. Вот что он пишет: «В день отъезда поэта из нашего дома (Гумилев останавливался на ночлег в доме своего проводника) в Харэр местный землевладелец привязал своего работника за ногу к дереву. Гумилев отвязал его и привел в Дыре-Дауа…».
Кончается тетрадка «харэрского дневника» Николая Степановича Гумилева, но мы знаем, что его путешествие не окончилось: «Восемь дней из Харара я вел караван сквозь черчерские дикие горы. И седых на деревьях стрелял обезьян, засыпал средь корней сикоморы»…
Африка — неизведанная земля, где в глубине джунглей обитают таинственные племена, — издавна притягивала к себе взоры и помыслы путешественников и поэтов. Но почему целью поездок Н. С. Гумилева была именно Абиссиния? Вряд ли это случайный выбор.
Не связана ли отчасти тяга Гумилева-поэта к Эфиопии с именем Пушкина? Но в «Африканском дневнике» Гумилев уточняет побудительную причину предпринятого им путешествия. В начале тетради он пишет о «мечте, живущей при всей трудности ее выполнения». Гумилев намеревался отыскать в Данакильской пустыне «неизвестные загадочные племена». Он был уверен, что они свободны, и жаждал «их объединить и, найдя выход к морю, цивилизовать». «В семье народов прибавится еще один сочлен» — так мечталось Гумилеву.
В Эфиопии в те годы бывали и титулованные любители африканской охоты — князь Н. И. Демидов, граф Потоцкий, граф Стенбок-Фермор и другие представители петербургской золотой молодежи.
Привлекаемые слухами о деджазмаче Леонтьеве и об особом покровительстве, якобы оказываемом императором Менеликом русским, в эту страну потянулись русские добровольцы, надеявшиеся найти здесь свою удачу. Для многих из них имя Леонтьева было маяком и надеждой на благоприятные перемены в жизни. Даже после его отъезда из Эфиопии в 1902 г. туда продолжали приезжать русские. В течение всего первого десятилетия XX в. в русскую миссию в Аддис-Абебе продолжало поступать большое число писем из России от граждан различного звания и положения, рассчитывавших обосноваться в Эфиопии. Для таких писем в миссии было даже заведено отдельное дело: «Прошения желающих поступить на службу в Миссию, на строящуюся ж/д или к Эфиопскому правительству».
Среди писем встречались обращения врачей и фармацевтов, имевших намерение устроиться на работу в русский госпиталь, телеграфистов, инженеров и путейцев, ищущих вакансии на строительстве железной дороги Джибути — Аддис-Абеба. Довольно типичным можно было бы назвать и письмо «дворянского сына» Виталия Семеновича Трофимова из Вятской губернии от 27 января 1911 г. о стремлении поступить на службу в Эфиопии к какому-нибудь частному коммерсанту из русских.
Встречались среди русских желающие стать землевладельцами; они запрашивали здешнюю дипломатическую миссию о возможности «купить в Абиссинии землю». Один из них, некий акцизный чиновник Т. А. Григорьев из Воронежской губернии, сообщал, что хотел бы «купить 500–1000 дес. земли», а если повезет, то устроиться на службу к Леонтьеву или в миссию. Он дотошно выспрашивал о ценах на землю, о стоимости проезда в Абиссинию от Одессы, «в каком месяце лучше выезжать, чтобы избежать дождливого периода», «какие товары русского производства можно привезти для продажи, чтобы сбыт им был обеспечен», «здоровый ли климат» для русского и «дорога ли жизнь в Энтото», а также «жив ли господин Леонтьев, знаменитый русский путешественник, и где он», каков его адрес.