Когда б я мог!
Когда б имел я бойкий слог!
Уж то-то б написал статейку
Про «Речь», «Биржевку» да «Копейку»,
Не позабыв еще газеток двух иль трех,
Что нравятся иным рабочим,
До разного вранья охочим,
Где что ни слово — брех, да ведь какой же брех:
Не одного, а дюжины Терех!
ПОЛКАН
Заграй Полкана поносил
Что было сил:
«У, дьявол старый!.. Лежебока!..
Хозяйский прихвостень!.. Наушник!.. Егоза!
Бесстыжие твои глаза!..
Подох бы ты до срока!»
«Аль ты совсем оглох, Полкан:
Сидишь — молчишь, как истукан.
Что ж не проучишь ты буяна?»
Приятель так — Султан —
Спросил Полкана:
«Ужель ты хочешь допустить,
Чтоб стал Заграй тебя честить
Пред целым нашим вечем?!
Грызни как след его!!»
«Ох, брат,—
Вздохнул Полкан,— грызнуть я рад,
Да нечем!»
Кадет, кадет!
Ну, что бы взять пример с Полкана,
Чтоб не было обмана:
Молчать бы, коль зубов уж нет!
ГИПНОТИЗЕР
Помещик некий, быв изрядным фантазером,
Задумал стать гипнотизером,
Добыл из города два воза нужных книг,
Засел за них, читал не две, не три недели —
Едва ль не целый год, и наконец достиг
Желанной цели:
Любого мужика мог усыпить он вмиг!
Да слуги барина к тому ж гневить не смели,
Так стоило ему явиться средь двора,
Как бабы, мужики и даже детвора
Валились наземь и храпели.
«Вот ум! Вот голова! —
Прошла про нашего затейника молва
Среди помещиков-соседей.—
Подумать лишь, хитрец каков!
Не надо больше тумаков:
Почище найдена управа на медведей!»
(То бишь на мужиков.)
И в первый праздничек соседи мчат к соседу.
Но пир гостям — не в пир, беседа — не в беседу,
И преферанс — не в преферанс!
Им гипнотический подай скорей сеанс!
Без лишней канители
Желанью общему хозяин уступил:
Емелю-конюха в два слова усыпил.
Все гости онемели!
Хозяин между тем из сонного Емели
Что хочет, то творит:
«Емеля, говорит,
Глянь, становой в деревню мчится!»
Мужик томится:
«Ой... братцы... ой...
Разбой!..»
«Постой,
Никак — ошибка!
Не разглядел я, виноват,
К нам едет думский депутат!»
У мужика — улыбка:
«Вот будет рада... попадья...
Стал депутатом... поп Илья!»
Поповским голоском запел хозяин: «Чадо,
Скажи, чего первей просить для паствы надо,
Когда в столице буду я?»
И стоном вырвалось у бедного Емельки:
«Проси... земельки!»
«А про помещиков ты, вражий сын, забыл?!» —
Тут гости сгоряча вскричали в общий голос.
Емеля взвыл.
Стал у Емели дыбом волос,
И, засучив по локоть рукава,
Такие наш мужик понес слова,
Что гости с перепуга
Полезли друг на друга!