Выбрать главу
Дошло до дележа. Лев тóтчас говорит: «Одна тут часть моя и мне принадлежит, Затем что договор такой мы положили». «Об этом слова нет!» — «Другая часть моя,                            Затем что я                            Львом называюсь             И первым между вас считаюсь».             «Пускай и то!» — «И третья часть моя             По праву кто кого храбряе.   Еще четверту часть беру себе же я                По праву кто кого сильняе.   А за последнюю лишь только кто примись,                    То тут же и простись».

ВОЛЯ И НЕВОЛЯ

Волк, долго не имев поживы никакой,                              Был тощ, худой                                    Такой,              Что кости лишь одни да кожа.              И Волку этому случись                     С Собакою сойтись, Которая была собой росла, пригожа,                                   Жирна,                   Дородна и сильна. Волк рад бы всей душой с Собакою схватиться                   И ею поживиться,              Да полно, для того не смел,              Что не по нем была Собака              И не по нем была бы драка. И так со стороны учтивой подошел,              Лисой к ней начал подбиваться,              Ее дородству удивляться              И всячески ее хвалить.
«Не стоит ничего тебе таким же быть,— Собака говорит,— как скоро согласишься              Идти со мною в город жить. Ты будешь весь иной и так переродишься,              Что сам себе не надивишься. Что ваша жизнь и впрямь? Скитайся все, рыщи И с горем пополам поесть чего ищи; А даром и куском не думай поживиться:                      Все с бою должно взять;              А это на какую стать!              Куды такая жизнь годится? Ведь посмотреть, так в чем душа-то, право, в вас? Не евши целы дни, вы все как испитые,                      Поджарые, худые.              Нет, то-то жизнь-то как у нас! Ешь не хочу всего, чего душа желает:                           После гостей —                           Костей, костей, Остатков от стола, так столько их бывает,                      Что некуды девать! А ласки от господ — уж подлинно сказать!»        Растаял Волк, услыша весть такую,              И даже слезы на глазах От размышления о будущих пирах. «А должность отправлять за это мне какую?» — Спросил Собаку Волк.— «Что? Должность? ничего!—                    Вот только лишь всего, Чтоб не пускать на двор чужого никого.                    К хозяину ласкаться И около людей домашних увиваться».
Волк, слыша это все, не шел бы, а летел;              И лес ему так омерзел, Что про него уж он и думать не хотел И всех волков себя счастливее считает.
Вдруг на Собаке он дорогой примечает,              Что с шеи шерсть у ней сошла.                      «А это что такое,              Что шея у тебя гола?»              «Так, это ничего, пустое». «Однако нет, скажи».— «Так, право, ничего.                                   Я чаю,                      Это оттого, Когда я иногда на привязи бываю».              «На привязи? — тут Волк вскричал.—              Так ты не все живешь на воле?» «Не все; да полно, что в том нýжды?» — Пес сказал, «А нýжды столько в том, что не хочу я боле              Ни зá что всех пиров твоих;              Нет, воля мне дороже их, А к ней на привязи, я знаю, нет дороги!» —              Сказал, и к лесу дай бог ноги.

КУРЫ И ГАЛКА

             Хозяин, курам корму дать,              Стал крохи хлеба им кидать.                    Крох этих поклевать                    И Галка захотела,              Да той отваги не имела Чтоб подойти к крохáм. Когда ж и подойдет,— Кидая их, рукой хозяин лишь взмахнет, Все Галка прочь да прочь, и крох как нет, как нет; А куры между тем, как робости не знали,              Клевали крохи да клевали.