Не знаю, так ли я на вкус людей судил?
Я Льву, на жалобу об этом, говорил:
«Где сборы,
Там и воры;
И дело это таково:
Чем больше сборщиков, тем больше воровство».
СЛЕПОЙ ЛЕВ
Был Лев слепой; а быть и знатному слепым
Дурное, право, состоянье.
Давай, хоть не давай Лев подданным своим
О чем какое приказанье,
Иль правду в том
Или в другом,
Не думай Лев узнать: обманут был кругом.
Я сам не раз бывал при том,
Когда, пришедши, Льву Лисица репортует,
Что львов запасный двор находится у ней
Во всей сохранности своей,
А первая с двора запасного ворует,
Да и другим дает с собою воровать,
Чтоб только ей не помешать.
Волк тож, бывало, Льву наскажет,
Когда он наловить зверей ему прикажет,
Что лов сегодня был дурной
И только лишь ему попался зверь худой;
А жирных между тем зверей себе оставит
И, чтоб поверил Лев, свидетелей поставит.
И словом, всяк, кому по должности дойдет
Льву донести о чем,— что хочет, то налжет,
И, кроме воровства и лжи, не жди другого
От малого и до большого.
Слепого Льва легко обманывать зверям,
Так, как по разуму слепых господ слугам.
ОСЕЛ В УБОРЕ
Одень невежду
В богатую одежду,—
Не сладишь с ним тогда.
В наряде и ослы по спеси господа.
По случаю, не помню по какому,
Но разумеется, что не в лице посла,
Отправил Лев Осла
К соседу своему и другу, Льву другому,
Какие-то, никак, ему подарки снесть:
Посольство отправлять у Льва Лисица есть.
Но хоть подарки снесть Осла употребили,
Однако, как посла, богато нарядили,
Хотя б турецкого султана ослепить
И мир или войну заставить объявить.
Не вспомнился Осел в уборе, взбеленился:
Лягается и всех толкает, давит, бьет;
Дороги ни встречным, ни поперечным нет;
Ни откупщик еще так много не гордился,
Сам Лев с зверьми не так сурово обходился.
Ослов поступок сей
Против достойнейших Осла других зверей
Стал наконец им не в терпенье.
Пришли и на Осла Льву подали прошенье,
Все грубости ему ословы рассказав.
Лев, просьбу каждого подробно разобрав,—
Не так, как львы с зверьми иные поступают,
Что их и на глаза к себе не допускают,
А суд и дело их любимцы отправляют,—
Итак, как Лев зверей обиду всю узнал
И видя, отчего Осел так поступает,
Осла призвав, ему сказал,
Чтоб о себе, что он Осел, не забывал:
«Твое достоинство и чин определяет
Один убор твой
Золотой,
Других достоинство ума их отличает».
И наказать Осла, Лев снять убор велел;
А как Осел других достоинств не имел,
То без убора стал опять простой Осел.
ЛЕВ-СВАТ
Лев, сказывали мне, любовницу имел
(Ведь занимаются любовными делами
Не только меж людьми, но также меж скотами),
И жар к любовнице его охолодел.
А для того он тож (как люди поступают,
Что за другого с рук любовницу сживают,
Когда соскучится им все одну любить)
Хотел красавицу, но не бесчестно, сжить.
Он Барса пестрого хотел на ней женить.
Но как он ни старался,
Жених замеченный никак не поддавался,
Да Лев бы только приказал,—
Любить указ ведь не дается;
А б случаях таких политика ведется
И у зверей,
Как у людей.
К тому же дело щекотливо
Любовницу себе в жены такую взять,
Котору ищет сам любовник с рук отдать.
А потому ничуть не диво,
Что жениха не мог невесте он сыскать.
Но свадьбы не хотел уж больше отлагать;
Без всех чинов Осла он прямо избирает:
«Послушай,— говорит,— назначил я тебя
Любовницы моей супругом.
Возьми ее ты за себя,
А я за то тебя
Пожалую в чины, и будешь ты мне другом».
Осла, не как других, раздумье не берет:
Осел в бесчестье не зазорен,
На предложенье Льва Осел тотчáс сговорен,
Сказав: «Хоть чести мне в женитьбе этой нет,
Как говорит и судит свет,
Да милость львиную она мне обещает.
К тому и меж людьми то ж самое бывает».