Но если бы только знаки-предвестники! Можно ведь… и оказаться живьем проглоченным огромной рыбиной. Китом, например. Тут уж не до здоровья, остаться бы просто в живых. Кроме библейского мифа об Ионе существует еще множество легенд разных народов, в которых рассказывается о героях, переживших временную смерть в чреве огромной рыбы. Там они встречают своих умерших родичей и, нанося вред проглотившей их рыбе (отрезают по кусочкам ее печень или сердце), убивают ее. Труп рыбины прибивает к берегу, и чудом спасенные люди выбираются из чрева. Выбравшись на сушу, они смеются, радуясь избавлению. Но пребывание в желудке кита подчас имеет и свои неприятные последствия: желудочный сок разъедает кожу и герои лысеют — они появляются на свет (как бы рождаются вновь) без волос, точно младенцы.
Мы уже разобрались в том, что сказочная золотая рыбка является посланницей морской владычицы. И как таковая она несет пожелание удачи, денег и здоровья. Но в сказке есть и другой символ — невод, который, как и все в сказках, не случаен.
Сохранились древние русские рукописи, в которых повествуется о ритуалах, связанных с неводом. Например, написано: «Воздадим и поклонимся колодцам, и рекам, и сетям, чтобы получить то, чего желаем». В другом месте: «Иной воздаст и поклонится неводу своему, много выловившему». Здесь под «поклонится» понимаются не просто поклоны или слова благодарности, а совершение ритуала благодарения с принесением жертв.
Невод — не только приспособление для ловли рыбы, он имел и более глубокий смысл. Скажем, орловские крестьяне говорили: «Когда едешь венчаться, то опояшься рыболовной сетью и тогда поезжай себе с Богом: никто тебя не испортит, колдун не подступится».
По этому поводу Толстой пишет: «Обратившись к славянской «живой старине», то есть к еще бытующим или недавно бытовавшим обрядам, можно увидеть, что сеть (невод) у восточных славян, у русских часто использовалась в свадебном обряде, а у южных и западных славян, македонцев и кашубов — в обряде погребальном, у хорватов — при масленичном ряжении. Во многих северных русских губерниях (Новгородской, Онежской, Вологодской, Архангельской) жених и невеста перед венцом опоясывались по голому телу поясом из невода, сеткою, снятой с рыбачьих вентерей, или мережкою и так ехали к венцу. Аналогичные действия производились и в южных губерниях — Воронежской, Орловской, Саратовской… Можно с большой долей вероятности предположить, что опоясывание сетью в брачном обряде не только предохраняло брачующихся от порчи, но и, по дохристианским верованиям, способствовало деторождению, стимулировало беременность молодой».
Сеть — защита от колдуна и от кровососов-упырей. Поэтому в Македонии на умершего, который может встать из могилы и начать сосать кровь из живых людей, кладут невод: пускай сначала этот вампир попробует развязать все узелки и освободиться, а это заведомо сделать очень непросто.
В русской книге XIV века «Правила святых апостолов и святых отцов» написано: «Если кто ходит к колдунам для того, чтобы ему ворожили, и берет колдовские узлы, пусть не ест мяса и молока сорок дней…» То есть узлы имели магический смысл. Об этом говорится в сказке Афанасьева «Мудрая дева». Там речь идет о смышленой девочке-семилетке, разрешавшей сложные царские задачи. Последней и самой трудной задачей была следующая. Царь сказал мужику: «Когда дочь твоя мудра, пусть наутро сама ко мне явится ни пешком, ни на лошади, ни голая, ни одетая, ни с гостинцем, ни без подарочка».
Ну и как же исполнить эту задачу? Многим она оказалась бы не по силам, а девочка сделала вот как: «на другой день поутру сбросила семилетка всю одежду, надела на себя сетку, в руки взяла перепелку, села верхом на зайца и поехала во дворец. Царь ее у ворот встречает. Поклонилась она царю: «Вот тебе, государь, подарочек!» — и подает ему перепелку. Царь протянул было руку: перепелка порх — и улетела!»
Главной в этом, явно магическом ритуале была одежда из рыбацкой сети — она вроде бы и прикрывала тело, но одеждой ее назвать трудно — одни дырки, и все!
Известно, что узлами составляли тайные письмена, а волшебники острова Руяна (в русских сказках его называют островом Буяном) умели завязывать попутные ветры в узлы и передавали их в таком виде мореходам. При безветрии те узлы распускали, ветер вырывался на волю, и те благополучно прибывали к месту назначения.
Следует также сказать о том, что морскую владычицу на острове Руяне звали Ран (ее имя было созвучно с названием острова и его обитателями — ранами, или руянами). Возможно, что в этом краю, ныне входящем в состав Германии, и родилась легенда о золотой рыбке, посланнице морской богини Ран. Ничего удивительного и невероятного в таком предположении нет, если вспомнить стихи Пушкина об острове Буяне, древнем Руяне:
А ветер так весело шумит, может быть, оттого, что купцы развязали узлы с попутным ветром — даром волшебников острова Буяна. Их судно весело бежит, и вскоре они поведают царю Салтану об увиденных на Буяне чудеса. Золотую рыбку они, конечно, не встретили — она из другой сказки, зато повстречают ее хозяйку, владычицу морскую, невесту царя Гвидона.
Царевна Лебедь
В предыдущей главе мы начали рассказ о хозяйке золотой рыбки, владычице морской, которая приходится сестрой тридцати трем морским витязям и, стало быть, племянницей дядьке Черномору:
Но племянница и сестра обладает несомненной властью над своими родичами, а они не вправе ослушаться велений владычицы морской.
Дядька князю говорит:
Лебедь — волшебница, в ее силах не только самой превращаться и говорить человеческим языком, но и превращать — обрызгав морской водой — князя Гвидона в то или иное насекомое, например в комара:
Вообще, князь (как и многие читатели) так до конца и не понимает, с кем его свела судьба, приходится Лебеди ему все разъяснять: