- Дай я! Ты не так делаешь!
- На! Хоть сам целуйся!
- Это что вы тут делаете? – с порога закричал завхоз, испугавшись, что негодники и хулиганы пришли навредить его кошечке. Опознав второкурсников, мистер Филч поостыл, но смотрел все равно грозно и недоверчиво.
Гермиона быстро встала перед Дадли, полой мантии загораживая отчаянно вырывающегося лазиля. Подать голос бедолага не мог – силенцио мисс Грейнджер уже разучила.
- Аргус сошел с ума!
- Минерва, дорогая, ты к нему несправедлива!
- Я лично видела, как он целовал свою окаменевшую кошку в нос!
- Оу.
- А потом носил ее к профессору Локхарту, поскольку тот более всего подходит на роль Прекрасного Принца из маггловских сказок!
- Поцелуй любви? Какая свежая идея! Тут лучше бы подошел анимаг, а Гилдерой всегда был хорош в зельях и чарах, но вовсе не блистал на твоих уроках.
- Я не в силах...
- Нет, нет, Минерва, девочка моя, я вовсе тебя не думал упрекать, что ты? Но оцени же идею!
Профессор МакГонагалл неодобрительно поджала губы, однако спорить с многоуважаемым директором не стала. Как, впрочем, и всегда.
Дадли долго упрашивал профессора Спраут “дернуть пару мандрагорочек для несчастной кошечки”, ходил к профессору Снейпу интересоваться – нельзя ли модифицировать зелье, заменив редкий ингредиент чем-нибудь попроще, и, наконец, пришел к мысли, что взрослые – бездушные чурбаны. Даже профессор Снейп. Нужно решать проблему самостоятельно. К примеру, заказать в аптеке готовое зелье или спелые мандрагорумы.
- ДВАДЦАТЬ ЗОЛОТЫХ?! – раздался вопль такой мощности, что сперва все посмотрели на Хагрида. И лишь потом на его любимчика-маглокровку. – Двадцать? – продолжал разоряться Дурсль, чуточку охрипнув, но не утратив пыла. – Да драконья печень дешевле!
Да, папа столько денег не даст. Тем более, что уже знает о решении директора в конце года приготовить зелье за счет школы. Но миссис Норрис такая несчастная, похожая на побитое молью чучелко. И мистер Филч просто сам не свой – поставил для себя стул у кровавой надписи и сторожит преступника, лишь изредка отлучаясь в свою каморку, проведать кошечку.
Девчонки даже расплакались от сочувствия, когда впервые увидели.
Второкурсники наколдовали новый ящик, с надписью “На лечение миссис Норрис”, и выставили его в Большом зале.
Но вот досада – ни один из студентов не бросил туда ни кнатика. Даже хаффлпаффцы – к огромному возмущению второго курса Слизерина: коварными и жестокосердечными полагалось быть их факультету, между прочим. А тот же Флинт по-тихому сунул Дурслю сикль, натянул мелкому школьную шляпу чуть не до подбородка и ушел, оглядываясь по сторонам – не видел ли кто его минутной слабости?
Пришлось через газету устраивать благотворительную акцию (Салли-Энн подсказала). Фотографии профессора Локхарта и Гарри Поттера с именными автографами героев магического мира разлетались, как горячие пирожки. За день были собраны средства на мандрагоры. Но акцию Поттер решил продлить, а ассортимент сувениров расширить. К примеру, он был готов позировать по часу в день, а потом подписывать фотографии – появился шанс за месяц обновить метлу хотя бы ловцу Гриффиндорской сборной.
Зелье вызвался варить профессор Локхарт. К запоздалому прозрению мальчишек, профессор Снейп разобиделся едва ли не смертельно. Баллы на зельеварении летели теперь не только с Гриффиндора. А уж сколько отработок вдруг навалилось на второкурсников-слизеринцев!
Зато готовый продукт не был похож на омерзительную бурду, пах ромашкой и дополнительно повышал шерстистость и пушистость. Ожившая кошечка выглядела так, словно в одночасье помолодела на десяток лет.
В новом выпуске газеты, на фотографии, занимающей всю первую полосу, рыдающий мистер Филч тряс руку спасителю животных, прекрасному герою и великодушному магу Гилдерою Локхарту. Лазиль Хелен Долиш с интересом обнюхивался с миссис Норрис. Периодически в кадр вбегал Дадли, отпихивающий кота: этот лазиль – не настоящая любовь! Поцелуй же не подействовал, сами посудите!
Второкурсникам не было прощения.
Про левреток и статус Гарри в точку попал. За шампуни Локхарта уже была готова разразиться битва, а ведь еще ни одного флакона даже не было сделано! Еще и владельцы кошек бомбардировали профессора ЗоТИ записочками с вопросами – будет ли отдельная линейка для питомцев?
А вот про то, насколько ревниво профессор Снейп воспримет успехи коллеги-профессора – недодумал.
- Отвратительно! Бракодел! Зелье пахло ромашкой!
- Это мой личный вклад в дело Света! Гениально, не правда ли?
- Неправда! Это сущий идиотизм. Зелья должны быть функциональны. Слышишь, ты? Функ-ци-о-наль-ны! А кошке вообще без разницы, чем оно пахло!
- Зато меня любят школьники. И все в восторге от результата. Завидуешь?
- Чему? Любят? Разумеется! Тебе же нет нужды варить зелья для больничного крыла. Пушистая кошечка важнее сопливых носов.
- Ах, что ты говоришь такое? Тебе нужна помощь? Я с радостью возьму на себя часть твоих хлопот. Даже дам пару уроков. Ну признайся, наконец! Ты хочешь узнать, что за рецепт у меня получился!
Колин изготовил фотоаппарат, чтобы заснять, как будут убивать профессора Локхарта. Такое событие не может пройти мимо читателей их газеты. Но герой и всеобщий любимец взмахнул полой золотистой мантии и удалился, совершенно не опасаясь удара в спину.
- Плагиатор! – ядовито изрек профессор Снейп, взмахнул полами черной мантии и направился в противоположную сторону.
- Еще неизвестно, кто у кого, – пробормотал Колин, который уже знал, что учились профессора примерно в одно время. На его счастье, профессор зельеварения крамольных речей не услышал.
====== Взрослые. Меры ПВО ======
С письмом Вернон не расставался. Читал и перечитывал. Вредноскопы мальчишек иногда зудели. Их неуверенное попискивание заставляло нервничать еще больше, чем если бы они голосили сиреной. По всему выходило, что в школе сейчас опасно. То, что окаменило кошку, представляло потенциальную угрозу и для детей, но весомого повода забрать мальчишек из школы, вроде бы, не было.
Мистер Дурсль списался с Артуром Уизли, неоднократно обсудил ситуацию с Фрэнком и даже написал Нимфадоре Тонкс.
Успокоить отца никто не мог.
Артур подтвердил свою репутацию блаженного. Выражал восторг от того, что письмо маггловской почтой было доставлено в его Нору (назовет же человек собственное жилище!)
Фрэнк перепугался и сам, утешаясь лишь тем, что пока в школе директор Дамблдор, детям ничего не грозит.
Вернон, как директор детского лагеря, прекрасно представлял всю наивность подобных верований. Даже странно, что маги в Санта-Клауса не верят.
А Нимфадора пока не ответила.
С наступлением темноты Дурсли и Лонгботтомы, прихлебывая чай и закусывая сдобой, устраивались в уютной гостиной на Тисовой и листали тома энциклопедий по чарам, магическим тварям и проклятым вещам, способным окаменять жертву.
Вариантов было множество и в то же время ни один не подходил: к примеру, василиск. Сложно представить, чтобы в школе поселилась огромная плотоядная рептилия и никто этого не заметил! Тот же Пивз, хоть и противен без меры, но столь же и вездесущ. А тайны он хранить не сможет, обязательно разболтает всем о своей находке.
Женщины переживали, дергались. Обе они уже были в ситуации, когда сыну грозила смертельная опасность, и переживать этот ужас заново были не согласны.
Фрэнк и Вернон отработали перемещение к Хогвартсу – поезд, парная аппарация, камин, автомобиль, моторная лодка от ближайшего маггловского города – они всё испытали на себе и расписали в деталях ситуации, в которых будет оптимален определенный вид перемещения.
Но оба понимали, что всего предусмотреть невозможно, и ужасно нервничали.