— Это профессор биологии Блейк — учёный с мировым именем. Вы наверняка слышали о нём.
— Разумеется. Но боюсь, что после того, как вы спуститесь на Ахеронт, о нём больше никто не услышит. — Семцовой совершенно не хотелось поддерживать дальнейший разговор, и она, демонстративно отвернувшись, прошла к душевой. Хиллиард, заметив среди остальных Ричмонда Пауэлла, подошёл к нему:
— Как спалось?
— Отвратительно, — скривился Пауэлл. — Особенно сейчас. Такое чувство, что меня полгода хранили в холодильнике. Это мой первый дальний перелёт, вы же знаете.
— Видите эту женщину? — Хиллиард кивнул в сторону душевых кабинок, возле одной из которых стояла Семцова.
— Это и есть та самая Мария Семцова? — догадался Пауэлл.
— Да. Совершенно оправилась после инцидента на Фиорине.
— Ну и прекрасно. — Пауэлл сделал несколько приседаний, и его суставы издали неприятный скрип. — Думаю, она во многом нам поможет.
— Что-то я начинаю в этом сомневаться, — проворчал Хиллиард и тоже направился в душ.
Семцова, подставив голову под тугую струю горячей воды, обдумывала план дальнейших действий. Единственным её союзником оставался только Бишоп. Она рассчитывала на возможную помощь Казакова и его подчинённых (всё-таки соотечественники, тоже недолюбливающие американцев!). За долгие дни, проведённые в госпитальном блоке, Семцова точно решила для себя, что сделает всё возможное, лишь бы помешать компании «Уэйленд-Ютани» заполучить живого Чужого. Пусть даже ценой собственной жизни. Проблема одна — как это сделать? Что ж, по ходу развития событий станет видно, как быть. Но очевидно — для начала следует хотя бы внешне согласиться со всеми планами Хиллиарда и попытаться войти к нему в доверие. Семцова хмыкнула: «С этого момента становлюсь паинькой. Если получится».
Она смыла с себя пену и выключила воду. Натянув новое бельё, лежавшее здесь же в непромокаемом пакете, Семцова вышла из кабинки и, отыскав в ряду шкафчиков с одеждой тот, на котором красовалась табличка с её именем, открыла его и начала одеваться. Несмотря на тягостное настроение, остаткам её самолюбия польстил обнаруженный в шкафу пакет с новеньким тёмно-серым комбинезоном, украшенным тремя серебристыми шевронами капитана торгового флота. Только нашивки почему-то были американскими — звёздно-полосатые флажки и ублюдочный короткоклювый орёл. В верхнем слева кармане лежала её лицензия и личная карточка — пропуск с правом посещения всех отсеков корабля. Такая вещь могла очень пригодиться.
Мельком взглянув на своё отражение в зеркале, укреплённом на дверце, Семцова с удовлетворением отметила, что выглядит не так уж плохо и даже волосы изрядно отросли и начали слегка виться. Затянув пряжку ремня и схватив сзади шевелюру розовой резинкой в короткий хвостик, она закрыла шкаф и, обернувшись, наткнулась на Хиллиарда.
— Недурно смотритесь, — подытожил он, внимательно оглядев Семцову сверху донизу. Сам он был одет в строгий деловой костюм, на галстуке поблёскивала золотая булавка. Бриллиант, укреплённый на ней, сверкал вызывающе. — У меня к вам есть серьёзный вопрос, капитан. — Он снисходительно посмотрел на знаки различия, вышитые на одежде Маши. — И я задаю его в последний раз.
— Слушаю, — холодно отозвалась Семцова.
— Я ещё раз предлагаю вам помочь нашей экспедиции. В вопросе о Чужих вы бесценный консультант, и я не хотел бы…
— Мистер Хиллиард, я уже согласилась оказывать вам максимальное содействие, — перебила его Семцова. — Я постараюсь применить все свои знания о чужой жизни. Не будем больше возвращаться к этому вопросу.
— Мы обеспечим вам полную безопасность. У вас даже не будет необходимости спускаться на планету, — заверил Хиллиард.
— Тогда в чём будет заключаться моя задача? — Семцова постоянно напоминала себе, что в этот момент ссора с Хиллиардом ей нужна меньше всего.
— Вы будете давать дополнительные инструкции бригадам биологов и военных. Кроме того, вы и Бишоп — единственные, кто знает хоть что-то о Чужих. Я имею в виду создания, за которыми мы охотимся. Так вы согласны?
Семцова, задумавшись, смотрела на мерцающие огоньки одной из криогенных капсул. «Хорошо, — рассуждала она. — Буду действовать как задумала, то есть соглашаться. А потом посмотрим…»
— Если вы хотите от меня только этого, — она перевела взгляд на Хиллиарда, — то, пожалуй, мы договоримся. Но у меня есть условие.