Тут же попытались мой нож купить, предлагая огромные деньги.
– Не продается. – решительно отказал я. – Дорог как память о Родине.
Отстали, слава богу. Но я заметил, что хан с шаманом переглянулись и покивали головами. Да фиг с ними, их заморочки.
На сабантуй народу навалило тьма. По всему кочевью поплыли вкусные запахи, считай у каждой юрты казаны на очагах. Ханского главного повара я научил делать шашлык – теперь одно из любимых блюд местной знати. Первый день праздника ознаменовался большим и продолжительным пиром в главной ханской юрте. Я смылся пораньше: Марьям ждала.
– Завтра будут скачки. Приз – отара овец в сто голов. Ты должен выиграть! – решительно заявила она.
– Помилуй, Марьяша, какой приз, я на коня ни разу в жизни не садился!
Пока с ней препирались, мелькнула мысль:
– Скажи, а на своем стальном коне я могу принять участие в скачках?
– Нашел на чем соревноваться! У многих очень хорошие скакуны, быстрые, как ветер.
Бедняжка не догадывалась, какую скорость может развить мотоцикл. В общем, разрешение Толгат-хана я получил, никаких правил не нарушал. Утром пораньше осмотрел трассу: длина в одну сторону с километр, и поверхность довольно ровная. Участников заезда набралось человек триста. К старту мотоцикл нукеры дотолкали. После сигнала вся толпа под улюлюканье зрителей рванула вперед.
Я не удержался и кое-кому пощекотал нервы. Завел «ижака» и медленно, на первой скорости, прополз первые пятьдесят метров. Потом, конечно, притопил газ. Как писали авторы «Золотого теленка», железный конь идет на смену крестьянской лошадке. Шансов у соперников не было – обошел всю ораву еще на первом отрезке дистанции.
Ну и что мне с этой отарой делать?
Вечером Марьяша шутливо колотила меня кулачками в грудь:
– Вся испереживалась за тебя.
Пришлось ротик поцелуем запечатывать. Отдышавшись, заявила:
– Завтра для тебя самое серьезное испытание – борьба.
– Не понял юмора. В чем подвох?
– Да потому что соберутся самые сильные и известные батыры.
– Ерунда, не бери в голову. Лучше обними меня, а я тебе расскажу сказку, ты ведь их любишь.
Так закончился второй день сабантуя.
На пятачке размером с хоккейную коробку боролись сразу несколько пар. Приз довольно весомый – двадцать золотых монет. Я решил вопрос о своем участии заранее: буду выступать сразу в финале. Хан был не против. После обеда осталось два претендента – амбалистые парни, сплошные мускулы. Супротив них я бледновато выглядел, мой рост метр семьдесят.
В последней схватке победил русоволосый башкир, сильный и быстрый борец. Глашатай объявил:
– С победителем будет бороться русский батыр Владимир.
Через полчаса, дав отдохнуть местному аборигену, возвестили о начале поединка.
Раздевшись до пояса и скинув сапоги, я вышел на арену.
По здешним меркам мой противник был гигантом, этакий шкаф под метр восемьдесят, но с добродушной физиономией. Надо с ним аккуратнее, не стоит калечить парня. Двигаюсь в обычном режиме. Потолкались минут пять, и хватит для публики. Осторожно положил местного батыра через бедро – припечатал на лопатки. Фиксация – чистая победа. Дал ему руку, помог подняться с травы. Батыр расстегнул свой широкий пояс с серебряными бляшками и протянул мне. Оказывается – чемпионский пояс.
– Мне чужого не надо, надень обратно.
У парня слезы в глазах.
– Рахмат, спасибо тебе, я пятый год этот пояс завоевываю, – и поклонился.
– Да будет тебе, носи на здоровье.
Обнял за плечи: давай, мол, народу помашем. От восторга ревело все кочевье. После схватки я стал в Орде очень известным человеком. Толгат-хан вручил мне приз – кожаный мешочек с золотом, и сказал:
– Я рад, что не ошибся в тебе, Владимир, ты не только сильный батыр, но и великодушный человек. Вечером, после пира, нужно поговорить.
Нужно, так нужно. Мне и самому не мешало бы выяснить пару вопросов. Самый наболевший: сколько еще торчать в Орде? Загостился по самое не могу. Подозреваю, Марьяша к этому руку приложила. После пира остались в юрте втроем, кроме нас с ханом присутствовал еще шаман Карчи. Он, кстати, по-русски лучше хана разговаривает. Посидели, помолчали. Первым начал Толгат-хан:
– Десять зим назад наш старый шаман предсказал твое появление.
Я поперхнулся чаем: разве такое возможно?
– Старый шаман славился своими предсказаниями, почти всегда они сбывались. Его пророчество я запомнил накрепко. Шаман умер через две зимы после предсказания. Кстати, он был отец нашего Карчи, – хан кивнул в его сторону.
– Слушаю тебя внимательно, хан, – я отставил пиалу.