На самом деле нет. Ларчик открывается очень просто. Настолько, что это действительно кажется чем‑то невероятным. Дело в том, что в те годы господствовала линейная тактика пехоты. Ее особенность заключается в стремлении максимально развернуть строй, добившись наибольшего количества 'стволов', работающих по противнику одновременно. В итоге вся армия может вытягиваться в несколько шеренг малой глубины и большой ширины. Смешно сказать — глубина фронта может оказаться совершенно ничтожной, составляя два — три человека. При таком построении очень удобно давать залпы по наступающему противнику. Но… сила построения оборачивается его слабостью.
В свое время эту слабость открыл Александр Васильевич Суворов, изучая историю войн от Античности до его современности. Именно там, в былых сражениях он и наткнулся на идею, которую в XIV‑XV веках с успехом применяли швейцарцы, наводившие ужас на всю Европы. Знаменитая швейцарская пехота не знала поражения почти столетие! А все потому, что догадалась атаковать колоннами. Их преимущества были очевидны. Неорганизованной рыцарской кавалерии они были не по зубам из‑за слишком плотного порядка. А жидкие шеренги пехоты, которые их время от времени встречали, они прорывали легко и просто. Как камень прорывает лист бумаги.
В истории нередко случаются цикличные явления и это одно из них. Замечательное ноу — хау, позволившее в свое время Александру Васильевичу Суворову выиграть все сражения и войти в историю единственным полководцем, которого так никто и не смог победить. И в нашем случае Яков Брюс применял именно эту тактику по совету Петра…. Точнее даже не по совету, а по научению. Ибо именно он и натаскивал ее применять своих будущих полководцев, но не изолированно, а как один из инструментов. Ведь универсальных решений не бывает…
Спустя двое суток. Лондон. Парламент
— Джентльмены… граф Мальборо разбит, — бросил вошедший полковник со свежей повязкой на голове. Такую фривольность простой полковник мог позволить себе только потому, что относился к высшей аристократии по рождению и лишь по малости лет носил невысокие чины.
— Что?! — Прокатилось по залу.
— Да, джентльмены, войска Якова Брюса продолжают наступать на Лондон.
— А где сам граф? — Поинтересовался кто‑то из лордов.
— Пленен. Вся артиллерия досталась врагу. Я постарался организовать беспорядочно отступающие части, но смог собрать всего полторы тысячи. Люди разбегались в разные стороны. Мало кто уходил к Лондону.
— Катастрофа… — тихо ахнул Лорд — казначей. — Это катастрофа.
— А что хотят эти шотландцы? — Поинтересовался кто‑то из зала.
— Какая разница? — Тихо покачал головой Лорд — казначей. — Прежде чем озвучить свои желания они разграбят Лондон, так же как и большую часть Англии.
— У них большие потери, — отметил полковник. — Вряд ли они желают продолжать войну.
— Вы считаете, мы можем договориться?
— Мы должны попробовать. Или быть может, джентльмены забыли о том, что одна из причин войны — упрек в адрес парламента и королевы о том, что мы нарочно подставили Шотландию под разорение в прожекте той колонии. А учитывая, что они даже обычных англиканских священников вешают на вязах, то вряд ли у нас есть шанс избежать гибели. А не только лишь ограбления.
— А что скажет королева?
— Какая разница, что она скажет? — Усмехнулся лорд — казначей. — Или она может родить нам войско? Как и всех своих наследников…. Гнилая утроба! — Произнес он и зло сплюнул на пол. — Война проиграна, джентльмены. И нам остается только одно — завершить ее с минимальным ущербом.
Глава 8
10 мая 1706 года. Оксфорд
Этим тихим и солнечным утром Яков Брюс задумчиво сидел в одном из залов колледжа и смотрел в окно на свежую, бодрую листву, которая радовалась солнечным лучам, совершенно игнорируя войну. Он ждал прибытия делегации из Лондона, которую подпирало пятнадцать тысяч 'штыков' наспех собранного ополчения. Впрочем, ни у кого на этом многострадальном острове больше не оставалось никаких иллюзий относительно исхода сражения… в случае, если они решатся на него. По крайней мере, сейчас. Конечно, если бы шотландцы ушли на север, то через год англичане смогли бы собрать силы и взять реванш. Но Яков не собирался давать им этот шанс.
Генерала мучила тоска и тревога.
С одной стороны, он добился решительной победы, с которой никто не сможет поспорить.
Северная Англия была опустошена и пылала. Ее разграбляли, вывозя все, что имело хоть какую‑то ценность. Ткань, продовольствие, металл, произведения искусства, книги, древние пергаменты и многое другое. А все остальное разрушалось. По возможности до основания. Особенно доставалось протестантским церквям и их служителям, которых развешивали по придорожным сукам вместе с родичами без разбора вины. Не щадили даже беременных женщин и младенцев. Но охота на протестантских священников шла не только на севере. Отдельные небольшие отряды горцев проникали на юг и ночами вырезали их семьи, поджигая дома и церкви. Что только усугубляло хаос.