(Показывая.)
(Показывая сапоги.)
(Вставляет в глаз стёклышко.)
(Подбоченясь корчит франта.)
Пастушка гадает на прекрасного принца
Посуда с карточной символикой. Роспись по фарфору
Василиса Петровна (грозя пальцем). Ох, Шашенька! Смотри, не мотай лишнего! Конечно, при невесте надо быть одетым, но… кабриолетку ты напрасно нанял, кабриолетка тебе не по карману и не по чину.
Ал. Прикупка. Помилуйте, мамаша! Как вы это, право, рассуждаете! Тут не чин важен, а амбиция! Ведь я обожаю мою невесту, так нельзя к ней явиться без кабриолетки. Там же будет эдакое, всё, знаете, en grand, без кабриолетки нельзя… Кабриолетка как-то во всех отношениях характеризует жениха! Ведь посмотрите только: ведь штейновский виц-мундир, алексеевские лаковые сапоги, лайковые перчатки! А это-то? А? А? (Вставив в глаз лорнет.) Как же без кабриолетки? (Верушке, давая скляночку.) Нынче уж такой дух времени… На-ка, сестрица, полюбопытствуй, какой дух в этом пузырьке?.. Я хочу, чтоб от меня по всем комнатам пахло резедою.
Василиса Петровна. Ах ты шематон!
Ал. Прикупка. Ах, мамашенька! Да ведь сегодня зато решится моя судьба! Вы знаете, что Анна Гавриловна Пулькина душу, сердце и все помыслы свои посвятила преферансу; всякий день режется напропалую! Вот вчера в азарте она и говорит мне: ну, говорит, Александр Андреич, если вы завтра поможете мне хоть раз обыграть моего врага Козыревича, то через три дня вы зять мой.
Василиса Петровна. Дай Бог, Шашенька! Дай бог! Угодить жене своего начальника — дело благородное…
Ал. Прикупка. Угодить ничего! Я мастер на эти штуки, но выиграть в преферанчик невесту с приданым — просто дело великое! Тут уж боже сохрани оплошать или пойти не в ту масть: Анна Гавриловна выйдет из себя и отказом в такой меня ремиз упрячет, что вечно не спишешь!
Василиса Петровна. В таком случае уж тебе надо приложить всё старание.
Ал. Прикупка. Разумеется. Жаль, что сегодня папенька отозван в другое место… он бы присмотрел за мною. Он по департаменту слывёт давно героем преферанса! И Козыревича знает, как четыре масти… Страшно посмотреть, как они, бывало, вместе подвизаются на зелёном поле! Точно вот… два Бонапарта! (Верушке.) Что, ma soeur? Хорошо пахнет? А?
Верушка. Да, братец, превкусно! Какой ты счастливчик! Будешь на вечере, будешь играть, танцевать со своей Олинькой…
Ал. Прикупка. Хе! Хе! А тебе завидно? Погоди, вот как я женюсь, так ты будешь везде ездить с моею женой. Да ты ведь и сама скоро выйдешь за Богдана Ивановича и будешь называться у нас мадам Пас! Погоди, и на твоей улице будет праздник.
Василиса Петровна. Ну, а скажи-ка, Шаша, есть ли у тебя для игры-то запас?
Ал. Прикупка. Есть, мамаша, 15 целковых припас! По гривенничку рискнуть можно! (Нюхая.) Фу! В самом деле, какой аромат! А папаша всё ещё спит?
Василиса Петровна. Да, ведь он крепко устал, голубчик мой. Всю ночь до утра хлопотал зашибить копеечку, да не посчастливилось. Сегодня и в должность не пошёл, наказал Богдану Иванычу сказать там, что, дескать, я болен, простудился, а сам лёг, чтоб к вечеру запастись новыми силами.
Ал. Прикупка. Ну, так пойду же и я готовиться на ратное поле! Фу! Как разоденусь! Убью всех! Ma soeur! Посмотри ужо в окно, каким я страшным аристократом развалюсь в кабриолетке! Пожалуйста, посмотри, с ума сойдёшь! (Уходит в боковые двери со всеми покупками.) Тра! Ла! Ла!