— Неужели ты напал на верный след? — спросил я моего друга.
— Тсс!! И лошади имеют... уши! — тихо рассмеялся Путилин.
— Но-но-о-о, ми-лы-е-е! — лихо гаркнул ямщик-привстав с облучка.
Чуть не на тот свет
Чем дальше, тем местность, которой мы ехали, становилась все глуше и глуше. Огромный гранитный город остался далеко позади.
Потянулись какие-то пустыри, огороды. Изредка мелькали огоньки маленьких домиков.
— Это агенты? — указал я глазами на двух официантов во фраках.
— Ну конечно... — тихо рассмеялся Путилин. — Теперь слушай меня внимательно. Мы едем в кабачок-трактир «Расставанье». Я богатый загулявший купчик. Эти агенты — лакеи ресторана Бореля, сопровождающие меня как важного клиента их дома. Я не уплатил по крупному счету. Я кучу. У меня десятки тысяч в кармане. Лакеи это знают и хотят поживиться. Ты — шулер.
— Благодарю покорно! — расхохотался я.
— Тсс!.. Ты в этом грязном притоне будешь предлагать мне играть. Вынешь карты... Я выну деньги. А потом... а потом ты увидишь, что из этого выйдет. На, держи колоду карт.
— Но ведь это безумно смелая игра! — вырвалось у меня.
— Другого выхода нет. Ты знаешь меня: я никогда не отступаю. Я или выиграю, или проиграю это дело!
На углу двух дорог, в начале одной из которых виднелся пролесок, стоял двухэтажный деревянный домик, ярко освещенный.
— Ну-ну-у, милые, тпрр-у! — дико взвизгнул, ухнул и гаркнул ямщик.
Сани тихо подкатили к трактиру, над подъездом которого вывеска гласила: «Трактир «Расставанье».
Громкий звон бубенчиков и лихой окрик ямщика, очевидно, были услышаны в мрачном притоне, о котором давно уже ходила недобрая слава.
Дверь отворилась, из нее вырвались клубы белого пара.
Я взглянул быстро на Путилина и не узнал его.
Моментально все лицо его преобразилось. Пьяная, глупая улыбка расплылась по нему, и он сильно качнулся всем телом в мою сторону.
— Ваше сиятельство, купец хороший, приехали!! — отстегивая полость троечных саней, громко возгласил ямщик.
В ту же минуту «лакеи» бросились высаживать «его сиятельство».
— Кто такой будет? — подозрительно поглядывая узкими щелками глаз, прохрипел высокий рыжий трактирщик, типичный целовальник былых времен.
— Ха-а-ароший гость! — чмокнул языком ямщик.
Один из «официантов» юрко подлетел к рыжему трактирщику:
— От Бореля-с мы. Они-с — первеющий миллионер. Захмелели малость... ну, и того, по счету забыли уплатить. Мы решили их прокатить, авось очухаются, денежки с лихвой нам заплатят. А только скажите, хозяин, у вас насчет карманного баловства не практикуется? Потому — деньги ба-а-а-льшие при нем имеются... В случае чего нам в ответе придется быть.
— Не бойсь, не съедим... — усмехнулся рыжий трактирщик. — И тебе еще с лихвой останется...
— Хи-хи-хи!.. Сейчас видать образованного человека! — восторженно хихикнул «лакей от Бореля».
— А это кто с им рядышком сидит? — ткнул перстом по моему направлению негодяй.
— А так, примерно сказать, лизоблюд. Около их увивается. А коли говорить откровенно — так шулер. Он, шут его дери, ловко из семерки туза делает!
Путилин тихо мне шепнул:
— Да выводи же меня из саней...
— Ардальоша! Да очнись же! — громко начал я, расталкивая Путилина.
— А? Что?.. — глупо хлопал он глазами.
— Помоги ему! — важно процедил содержатель «Расставанья», подталкивая лакея.
Но другой «лакей» уже спешил мне на помощь.
— Пшли прочь! — нагло заявил он мне. — Обобрали купца хорошего на сорок тысяч, а теперь так сладко поете: «Ардальоша, Ардальоша!» Без вас высадим!..
Путилина поволокли из саней. Он, качнувшись несколько раз, вдруг обратился к рыжему трактирщику:
— А... а шампанское есть у тебя, дурак?
— Так точно-с, ваше сиятельство, имеется для именитых гостей, — поспешно ответил тот.
До сих пор я не могу забыть той страшной усмешки, которая искривила лицо этого рыжего негодяя. Клянусь, это была улыбка самого дьявола!
«Что будет? Что будет?..» — пронеслось у меня в голове.
В волчьей яме. Двенадцатая голова. На волосок от смерти
В первую минуту, когда мы вошли в ужасный трактир, ровно ничего нельзя было увидеть.
Клубы удушливого табачного дыма и точно банного пара колыхались в отвратительном воздухе, наполненном ужасным запахом водочного и пивного перегара и острым испарением — потом массы грязных человеческих существ.
Уверяю вас, это был один из кругов ада! Какое-то дикое звериное рычание, дикий хохот, от которого, казалось, лопнут барабанные перепонки, визг бабьих голосов, самая циничная площадная ругань — все эти звуки, соединяясь в одно целое, давали поистине адский концерт.