— Ах, я в ужасном положении! Вы должны меня спасти.
— В чем дело? Расскажите спокойно, не волнуясь...
— Мой знакомый поручик пригрозил убить меня сегодняшнею ночью.
— Вас? За что?
— За то, что я откровенно призналась ему, что наш двухгодичный роман ужасно мне прискучил. Он заподозрил меня в измене, стал проявлять резкие симптомы ревности, и, наконец, до сведения моего дошло, что он решил меня убить, и именно нынче ночью.
«Чтобы предотвратить это несчастье, — размышлял Путилин, — надо учредить над поручиком надзор».
Затем спросил посетительницу:
— Вы не знаете, где он в данное время находится?
— Не знаю.
— Гм... Стало быть, он должен явиться к вам в квартиру?
— Конечно.
— Вы можете не открывать ему дверей?
— Он не поцеремонится и выломает их.
— В таком случае не можете ли вы ночевать где-нибудь в другом месте? У знакомых, что ли?
— Помилуйте, это так неловко... Общество станет догадываться... Моя репутация может поколебаться.
— Оцепить вашу квартиру полицией?
— О, это скандал! Это невозможно...
— Как же спасать вас иначе?
— Пришлите ко мне на квартиру агента. Пусть он будет моим телохранителем. В случае если поручик и вздумает позвонить, то, услышав мужской голос, непременно отступит.
— Насколько это окажется целесообразным, не знаю, — сказал Путилин, выражая голосом сомнение, — но если вам кажется достаточным присутствие одного агента, он к вашим услугам.
Иван Дмитриевич позвонил сторожа, которому приказал позвать к нему дежурного чиновника.
Тот является.
Путилин передает ему вкратце сущность дела и поручает последовать за встревоженной барыней.
Она забирает чиновника к себе в карету и везет домой.
Обстановка ее квартиры оказалась роскошной. В столовой был сервирован чай на две персоны.
— В котором же часу приблизительно может явиться ваш поручик? — поинтересовался агент.
— Какой поручик?
— Да вот который убить вас собирается.
— С какой же стати он придет, если я совершенно не знаю никакого поручика.
— Как не знаете? — вытаращил глаза сыщик. — Сами же вы в Сыскном отделении говорили, что он обещался нынче прийти сюда, чтобы вас убить?
— Это я пошутила. Сидела одна вечером дома, стало скучно, я и отправилась к Путилину. Сочинила ему целую историю, чтобы взглянуть, что из нее может выйти.
Сыщик только руками развел.
— Зачем же это вам было сочинять? Вы могли взбудоражить всю полицию...
— Охота вам разбираться в шутке взбалмошной женщины!.. Ведь не поверю же я, что вам быть у меня в гостях не интересно.
Это был такой веский аргумент, против которого возразить было весьма трудно.
Агент и не возражал...
Отрядив агента к даме, Путилин, однако, сделал распоряжение относительно того, чтобы возле ее дома дежурили переодетые чины полиции, но они напрасно томились до полночи. Все было тихо и благополучно.
На другой день Ивану Дмитриевичу был доставлен от барыни этой пакет с запиской. «Покорнейше прошу, — писала она, — передать при сем прилагаемые сто рублей агенту Иксу за беспокойство и усердие».
Вот с какими курьезными личностями приходилось иметь дело Сыскному отделению!
Роман Добрый (Р. Л. Антропов)
ГЕНИЙ РУССКОГО СЫСКА
ИВАН ДМИТРИЕВИЧ ПУТИЛИН
ТАЙНА СУХАРЕВОЙ БАШНИ
Глава 1
СУХАРЕВА БАШНЯ
Кто не знает о существовании в Москве белокаменной знаменитой Сухаревой башни. К любимым московским именам: Колокольня Ивана Великого, Царь-колокол, Царь-пушка, Василий Блаженный относится и имя Сухаревой башни.
Стоит она в бойком месте торговой Москвы. Прямо в нее упирается узкая Сретенка, наполненная лавками и магазинами, дальше — через ворота — проход, и вы попадаете на Мещанскую, направо — площадь, названная именем башни — Сухаревой, налево идет под гору Садовая улица, в этой части величаемая также Сухаревой-Садовой.
С давних пор на Сухаревой площади по воскресным дням и перед большими праздниками происходит знаменитый торг, популярная Сухаревка. Торгуют тут буквально всем, начиная от ржавых гвоздей и кончая бриллиантами. Со всех концов съезжаются москвичи на свой любимый торг-развал. Бок о бок с чуйкой вы встретите здесь и важного барина, богача, любителя-коллекционера, выискивающего среди разного хлама «антики» и «уникумы». Шумно, людно, весело.