–– Я не знаю. – ответила Марья Дмитриевна.
Она решила промолчать, не говорить о пьянке, вспоминая слова сына, сказанные после предыдущей аварии: «Только бы Валерка не узнал, что я был пьяный. А то он действительно возьмёт и уволит меня». Сейчас не о каком увольнении не могло быть и речи, но всё же…
–– Марья Дмитриевна, что у него?
–– Валера, у него позвоночник сломан.
–– Что-о?! Какой ужас!
–– Валера, он уже никогда не встанет! Господи, это я во всём виновата!
–– А к нему можно?
–– Можно.
Валерка зашел в палату.
–– Ну здравствуй, Лёша. Как же это так? Как тебя угораздило? Ладно, ничего не говори, только ответь на один вопрос. Какого хрена ты попёрся к Оврагу?
–– Валера, я ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Я даже не помню, как за руль садился.
–– Да-а, дела… Света, а ты-то куда смотрела?
–– А меня в городе не было. Мы с Леночкой в доме на Вавилова были. Возвращаюсь, а он уже в больнице.
–– Я могу чем-нибудь помочь?
–– А чем тут поможешь? – вздохнула Света. – Валера! – она отошла к окну. – Лёше нужна ещё одна операция, но у нас её не делают, только в Москве.
–– Если дело только в этом…
–– Не только. Операция платная. У нас нет таких денег!
–– А Лёшка знает?
–– Нет. Зачем ему говорить, если всё равно операции не будет? Можно продать дом за городом, но денег всё равно не хватит. Раньше у нас хоть машина была, а теперь и её нет.
–– От машины хоть что-нибудь осталось?
–– Нет, она сгорела… полностью. Операция… А как его везти? У Лёши теперь даже документов нет – паспорт-то в машине был. Вот теперь его надо восстанавливать.
–– Ладно, Света, чем смогу – помогу.
–– Вы о чем там шепчетесь? – спросил их Лёша.
–– О твоих документах. Они ведь сгорели вместе с машиной, и чтобы их восстановить…
–– А какие вам ещё нужны документы? Паспорт мой дома лежит, а права… да какие мне теперь права без ног? «Тем более, что у меня их теперь всё равно отберут» – подумал он про себя.
–– Паспорт дома лежит? – спросила Света. – Слава Богу! Надо будет матери твоей сказать. – и она вышла из палаты. – Марья Дмитриевна! Сейчас Лёша сказал, что его паспорт дома лежит.
–– Дома? Тогда мне надо поехать и забрать его. – и она тут же помчалась домой.
Во дворе она столкнулась с Кошкиным. Меньше всего ей хотелось встречаться ним, но раз уж столкнулась, то она сейчас всё ему выскажет.
–– Добрый день, Маша.
–– Добрый?! – даже не крикнула, а прокричала она.
–– Маша, что с тобой?
–– Ты…! Подонок! Ты когда оставишь в покое мою семью? Я что я сделал-то?
–– «Что сделал»?! Я сегодня узнала… Ты зачем наплёл Лёше, что Света ему изменяет?
–– Когда? А… Ну сейчас-то они вместе. Хотя я… знаешь, Маша, я ничего не плёл. Я просто ошибся.
–– Ошибся он! Два года Лёша как безумный ходил! Слава Богу, Света к нему вернулась.
–– «Слава Богу», говоришь? А кто её вчера увёз в неизвестном направлении, а потом сказал Лёше, что она ушла от него?
–– Что? Ты… Это опять ты?! Ну кто тебя просил говорить? Да из-за твоего длинного языка Лёша разбился!
–– Как разбился? Он жив?
–– Жив. Но я понимаю сына – чем такая жизнь, лучше сразу умереть.
–– А что с ним такое?
–– Саша, у него перелом позвоночника, паралич нижних конечностей. Он уже никогда не встанет! Из-за тебя мой сын стал инвалидом! А ведь ему всего 23! Жизнь только начинается…
–– Маша… если бы я только знал… Но ведь это ты, сама, увезла Свету.
–– Я бы потом ему сама всё рассказала, в спокойной обстановке. И удержала бы от…
–– От чего?
–– От… Знаешь, это не твоё дело!
–– Маша, может, я смогу помочь чем-нибудь?
–– Ты уже помог, спасибо! И хватит нас преследовать.
–– А кто преследует-то? И почему «нас»? Мне ведь нужна только ты.
–– Я тебе ещё 25 лет назад сказала: «Нет!». Что тебе ещё от меня нужно? Я же тебе в первый день говорила, что люблю Петю, а ты за столько лет так и не угомонился.
–– Ладно, живи со своим Петей. Кстати, я видел его сегодня. Кажется, он наконец вернулся домой.
–– Петя? Петя! Петя! – услышав о его возвращении, Марья сорвалась с места и помчалась в подъезд.
Пётр вошел во двор. Наконец-то! Каким же долгим был его путь домой – целых 4 года не видел жену и сына. Всё! Больше никаких экспедиций! Сейчас он поднимется к себе на 3-й этаж, обнимет Машу. Лёша, наверно, на работе, надо будет заглянуть в мастерскую.
–– Пётр? Это ты?!
–– Да, – обернулся он. – А, Саша, здравствуй.
–– Где же ты пропадал столько времени?
–– Экспедиция, будь она неладна! Извини, я спешу.
Пётр поднялся на этаж, позвонил в дверь. Ему никто не открыл.
–– Маша, наверно, в магазин пошла. Или ещё на работе (он не знал, что жена в этом году вышла на пенсию). – и полез в карман.
Когда он уходил 4 года назад, машинально взял с собой ключи. За время экспедиции с ним столько всего произошло, но он как-то умудрился сохранить ключи от квартиры. Войдя, Пётр сразу пошел на кухню.
–– Да уж, здесь совершенно ничего не изменилось.
Не прошло и 10-ти минут, как в квартиру буквально влетела Маша.
–– Петя! Ты вернулся! Мне только что Кошкин сказал.
–– Вернулся. Как ты? Как Лёша?
–– Петя, где же ты был столько времени?
–– Наша экспедиция… – Пётр начал рассказывать, но вдруг остановился – Маша его совершенно не слушала. – Маша!
–– А? Ты что-то сказал?
–– Маша, что случилось? Что-нибудь с Лёшей?
–– Петя… – она прижалась к нему и заплакала.
–– Машенька, родная моя. Успокойся и расскажи, что произошло. Где Лёша? Маша, что с ним?! Маша, да не молчи ты!
–– Лёша в больнице.
–– В больнице? Что с ним случилось?
–– Он в аварию попал.
–– Когда?
–– Вчера.
–– Что с ним? Что-то серьёзное?
–– Хуже некуда.
–– Что ты хочешь этим сказать?!
–– Петя, у него позвоночник сломан.
–– Что-о?! Маша, как это произошло? Кто виноват в аварии?
–– Лёша.
–– Маша, да расскажи ты толком! Хватит реветь! Слезами горю не поможешь.
–– Петя, это я во всём виновата.
–– Ты? Маша… – он хотел что-то спросить, но Марья Дмитриевна всё плакала и плакала. Когда она успокоилась, он продолжил. – Слушай, а что с машиной?
–– А нет у нас больше машины.
–– Это во что он такое он врезался, что…
–– Он не врезался, наша машина свалилась в Чёртов Овраг.
–– Куда?! Он что, ненормальный, там ездить?! О чем Лёшка вообще думал!
–– Петя, он пьяный был.
–– Пьяный? Он что, пьяным за руль сел? А ты-то куда смотрела?
–– Но ведь уехал он трезвым.
–– А почему ты себя винишь? Что ты такого сделала? Садись и всё рассказывай.
–– Это очень долгая история. И я даже не знаю, с чего начать.
–– Начни с самого начала.
–– С самого начала – это значит ещё с твоего отъезда.
–– Это что, так долго тянется?
–– Ладно, Петя, слушай. Лёша вернулся из армии через 2 недели после твоего отъезда. И нет бы домой с дороги заскочить, так он сразу к Свете побежал. Сюда они уже вместе пришли. И он мне прямо с порога: «Мама, я женюсь». А ты, Петя, даже не спросишь, что это за Света такая? Похоже, ты всё знал?
–– Знал. Ты продолжай.
–– Так вот… – она продолжала говорить, пока не произнесла. – Однажды Лёша приходит и говорит: «Света мне изменила»,
–– Света изменила Лёше?
–– Петя, ты слушай. Я его спрашиваю, откуда он это взял. В общем, кто-то донёс. Больше Лёша ничего не сказал, а потом пошли крики, ругань. Неделю так продолжалось. Света тогда собрала вещи и ушла. И ладно бы она к матери вернулась… Так нет, нашла себе какого-то богача и переехала к нему. А на следующий день, когда сын домой вернулся, я его не узнала. От него водкой за версту несло, и вид такой, будто он целый день пил. Я в мастерскую помчалась, чтобы разобраться, что у них там происходит. Пришла, спрашиваю: «Чем это вы здесь занимались?» «Мы занимались?» – отвечает Валера. – Да Лёшка уже с утра такой пришел. Знаете что, ещё одна такая пьянка – и я его уволю!»