Его уверенность нас ободрила. Действительно, не составит труда найти такую машину, как моя, да еще с подростком за рулем. Но прошел час, потом второй, а инспектор не звонил. Подождав еще час, я снова набрал номер полиции.
— Мы занимаемся вашим делом, — был ответ. — Не беспокойтесь, вас поставят в известность…
Лера совсем разнервничалась. Пришлось проинформировать нашего консула. Конечно, там будет переполох: пропал советский мальчик! Консул сказал, что немедленно приедет к нам. Просил не выходить из дому. Прошел еще час. По-видимому, начальство в посольстве обсуждало «инцидент» в семье Бережковых.
Наконец консул появился.
— Андрей вернулся? — спросил он бодро с порога.
Узнав, что Андрея все еще нет, он принялся успокаивать нас, приводя аналогичные случаи, закончившиеся благополучно. Лера рассказала о несколько странной дружбе Андрея с Сулханом, а также о том, что, по предположению последнего, Андрей мог отправиться на машине в Нью-Йорк.
— Давайте я поговорю с этим Сулханом, — предложил консул.
Я набрал знакомый номер. Ответил женский голос.
— Могу я поговорить с Сулханом?
— Сулхан здесь больше не живет, он вообще покинул страну. — И она повесила трубку.
— Все это очень странно, — принялся размышлять консул. — Если Сулхан действительно как-то связан с исчезновением Андрея, то дело принимает дурной оборот…
Мы и без него это понимали. Почему полиция до сих пор не могла установить, где Андрей? Почему не обнаружен автомобиль с дипломатическим номером? Или этот Сулхан какой-то гангстер, похитивший Андрея в качестве заложника и где-то спрятавший его и мою машину? А может, тут замешаны какие-то высшие силы?
Рабочий день в посольстве окончился. Консул еще побыл некоторое время с нами, а прощаясь, попросил сразу же позвонить ему домой, если что узнаем.
Мы остались одни в полном неведении. Я пытался, как мог, успокоить Леру, хотя понимал, что мы попали в беду. Все наши планы рушились.
Подходил к концу мой пятилетний срок работы в Америке. Андрей заканчивал восьмилетнюю посольскую школу и должен был пойти в девятый класс в Москве. Поскольку Институт США и Канады еще не подобрал мне замены, мы решили, что в конце августа Лера с Андреем отправятся в Москву, а я останусь в Вашингтоне ждать сменщика. Я уже заказал для них авиабилеты. Но теперь все это повисло в воздухе. Мы сидели молча в гостиной и ждали, не зная чего…
Около двух ночи раздался телефонный звонок.
— Я здесь, в вестибюле. Спустись, пожалуйста, ко мне, — услышал я знакомый голос.
— Это Андрей, — поспешил я объяснить Лере.
— Задай ему взбучку…
Андрей стоял посреди вестибюля какой-то растерянный и, как мне показалось, опухший.
— Машина у подъезда… Мне трудно въехать в гараж.
Мы вышли к «олдсмобилю». Все как будто было в порядке, но спидометр показывал, что за последние 12 часов был проделан путь в несколько сот миль. Я ни о чем не спрашивал Андрея, видя его жалкое состояние. Запарковав машину, поднялись в квартиру. Лера, позабыв про «взбучку», принялась целовать и обнимать сына. Он же стоял молча и безучастно. Я наконец спросил:
— Может, расскажешь, что с тобой произошло?
— Лучше завтра, дайте воды.
Он выпил залпом две большие кружки, вытер губы тыльной стороной ладони и еле выговорил:
— Я ужасно хочу спать.
Отправился в свою комнату, слегка покачиваясь, упал на кровать и, не раздеваясь, мгновенно уснул.
Мы, разумеется, не сомкнули глаз в ту ночь. Я позвонил консулу. Он тоже не спал. Одна его фраза меня резанула: «Будем надеяться, что этим все кончится…»
Утром, как я ни старался выведать у Андрея, что с ним произошло, он либо отмалчивался, либо уверял, что ничего не помнит. Лере и мне пора было отправляться на работу, но могли ли мы оставить Андрея одного? Пришлось взять его с собой. Препроводив сына в посольский буфет, я поднялся на второй этаж проинформировать Олега Соколова, поверенного в делах на время отсутствия посла Анатолия Добрынина, находившегося в Москве.
Олег тоже высказал сомнение насчет того, закончится ли на этом история с Андреем. Уж очень все странно. И знакомство с исчезнувшим Сулханом, и то, что полиция не смогла обнаружить мою машину, и странное поведение Андрея…
Мы решили на всякий случай ускорить его отъезд вместе с Лерой. К счастью, на следующий день был рейс «Аэрофлота» в Москву. Мы с Олегом были в дружеских отношениях, и я чувствовал, что он искренне хочет нам помочь в этой сложной ситуации.