- Мысль неплохая, - сказал Онуфриев. - Но запрячь-то его хитрое дело.
- А хвост у него сильный?
- Мощный!
- Значит, накинуть на хвост петлю и закрепить под водой за сваи. Он их как рванет, аж песок брызнет!
- Он не кран и не лошадь. А вдруг рассердится и все шлюпки и наше судно вдребезги разнесет?
- Он добрый, - сказала Таня.
- Лишь с хвоста пугливый.
- А если незаметно?
Ребята запомнили этот разговор и попытались осуществить свою затею, когда кит должен был уйти в океан. Но сейчас их уже занимал вопрос: чем кормить "Ивана Макарыча"?
Рачков в бухте не хватало киту. Взрывами мы их распугали. Он стал добывать пищу с грунта. Как утка, там рылся. "Вот бедняга, - вздыхали ребята, - много ли он на дне червяков да улиток накопает? Больше грязи проглотит!" Онуфриев им говорил, что однажды на промысле в желудке убитого горбача нашли около ста килограммов песку и мелких камешков.
Таня принесла для кита репу с огорода, но Онуфриев вернул подарок: китовые усы не приспособлены для такого лакомства.
И мы делали попытки кормить "Ивана Макарыча". Невод у нас был свой. Онуфриев предупредил, что у кита горлышко узкое, он глотает рыбки не больше сардины.
Набили мы в мелкую сетку с полпуда рыбешки да еще корабельных сухарей туда добавили и подали "Ивану Макарычу". Кит схватил закуску в пасть и погрузился в воду.
- Пошел на грунт сухари размачивать! - сказал кок.
А мы свесились с борта и гадаем, как кит наши морские сухари ест, ведь он их за всю свою жизнь ни разу не пробовал. А если не понравятся?
Но угощение пришлось "Ивану Макарычу" по вкусу. Он съел его вместе с сеткой. Выплыл и затрубил от удовольствия. Потом мы уж и не рады были. Бегает, как собака, вокруг корабля, пускает самые красивые фонтаны и просит еще сухарей. Завхоз готов был с кулаками броситься на кита.
- Ему годового корабельного запаса не хватит! - кричал он. - Я и эти сухари из вашего пайка вычту!
И повесил еще один замок на кладовую.
Кит покрутился и ушел из бухты.
А вечером прибежали мокрые расстроенные рыбаки с жалобой на "Ивана Макарыча".
- Разбаловали, угощаете сухарями да рыбой! Вот он и нашкодил!
Оказывается, "Иван Макарыч" забрался в рыбацкую сетевую ловушку. Увидел там много рыбы, - может быть, подумал, что это для него приготовили, и влез туда. Только хвост надкусанный из воды торчит. "Ага, вот кто у нас рыбу таскает!"
Не раз исчезал улов из сети. Возможно, выедали акулы или мурены. Сейчас рыбаки решили, что это проделывал "Иван Макарыч". "Теперь-то ты от нас не уйдешь!" Набросили пеньковую петлю. Стали тянуть. Кит только пошевелился, и рыбаки чуть из баркаса не вылетели. А он продолжает обедать. Накинули стальной трос. "Иван Макарыч" рассердился и, всплыв, так грохнул хвостом, что на все доски разнес баркас, а рыбаки добирались до берега вплавь.
Мы отдали им свою лодку, два мотка пенькового смоленого троса и, чтобы задобрить, даже помогли тянуть сети.
А "Иван Макарыч", как ни в чем не бывало, довольный ходил вокруг "Медузы" и приветствовал нас фонтанами до самой мачты.
Но это происшествие натолкнуло ребят на счастливую мысль построить киту столовую. Принесли чертеж Онуфриеву на утверждение.
- Мы продумали все до мелочей, - сказал Женька. - Вот "инженер" доложит.
Федя собрал лоб в гармошку и начал излагать проект.
- У берега вбить толстые жерди, - сказал он, - и вокруг них сплести под водой просторную клетушку из гибкого прочного тальника, вроде корзины. Пол у нее будет естественный - дно бухты, а верх выходит над водой. Крыши не требуется. Со стороны бухты в клеть сделать дверь по толщине кита. Как только он приплывет к ней, кто-нибудь дергает за веревку с баркаса или с берега и открывает столовую. Пожалуйста, обедай, "Иван Макарыч!"
А Женька добавил:
- Рыбы мы наловим на отцовских баркасах. Пойдем?
- Пойдем! - закричали ребята хором.
- Крабов напустим туда и разноцветных ракушек, - предложила Таня.
- А я принесу желтую морскую черепаху, - добавил Димка. - Она крышкой бренчит и танцует, когда я ее щекочу веткой.
- И соседний кит пусть приходит. Прокормим!
Онуфриев похвалил ребят. Кок смеялся:
- Я ему чумичкой уху подносить буду в столовой!
Ребячья затея заинтересовала всех. Но выполнить ее не удалось. Уже кончался срок пребывания "Ивана Макарыча" в нашей бухте. Две недели пролетели незаметно. Завтра, если верить рыбакам, кит вновь отправится в свои дальние странствия.
Ребята решили не отпускать "Ивана Макарыча" и, когда он заснет, привязать к самой толстой березе.
Возле склада лежал стальной трос, приготовленный нами для работы. Конец этого троса ребята подтащили к дереву заранее. В сговоре принимала участие и Таня. Она боялась за судьбу "Ивана Макарыча", которого могут убить в море китобои. Только просила мальчиков не затягивать сильно петлю, не причинять боли киту.
- Ты еще свой бантик на хвост ему навяжи, - насмешливо говорили мальчишки.
Сторож испортил ребятам все дело. Отобрал трос и вызвал Онуфриева.
- Покоя от них нет! - кипятился сторож.
- Ничего, я поговорю с ними, - сказал Онуфриев и увел ребят на "Медузу".
- Нехорошо! Привязать "Ивана Макарыча", как дворнягу! Ох, как бы вы его огорчили! Разве взрослого кита удержишь на месте?
- Мы бы его приручили, - сказала Таня.
Онуфриев усмехнулся и стал рассказывать ребятам о морских гигантах. Много узнали и мы, водолазы, от старого китобоя. В этот вечер Онуфриев раскрыл перед нами свою заветную мечту.
- Есть у нас в стране заповедники разных ценных зверей, - говорил он. Вот котиков, например, разводим на Командорских островах. Единственное место в мире. Золото найдешь, а этих ценных зверей не так-то просто вывести.
Только не созданы заповедники для китов. А в океанах им грозит истребление. Китов преследуют вот уже тысячу лет.
Вследствие хищнического промысла теперь исчезли гренландский и серый кит. Они удобны для охоты, остаются на плаву после убоя.
По той же причине немного уже и горбачей. Да и те измельчали. Им не дают вырасти. Наш "Иван Макарыч" среди них настоящий колосс!
Такая же история и с морскими титанами, синими китами - блювалами. Еще в 1910 году был убит блювал длиной пятьдесят метров. А с 1953 года уже больше двадцати восьми не встречались.