Летописи и другие архивные исторические материалы, изучением которых многие годы занимался С. В. Кириков (1966), свидетельствуют о важной роли рыболовства в жизни населения центральной части России в XIV–XVII вв. По летописным материалам известно, что неоднократно повторявшиеся на Руси неурожаи сельскохозяйственных культур приводили к голоду. Так, в 1309 г. был «глад великий» по всей Русской земле, в 1364 г. — в Переславском и Коломенском уездах, в 1365 г. — в Москве и других городах и селениях, в 1422 и 1423 гг. голод снова повторился, а в 1557 г. прокатился по всей Московской земле. Из-за непогоды в 1601 г. погиб весь урожай, что опять привело к голоду, продолжавшемуся более двух лет.
Естественно, в периоды столь тяжких испытаний и невзгод, вынуждавших людей есть «нечистых» зверей, птиц и гадов, рыбная ловля как источник пищи приобретала особенно важное значение.
Вообще в жизни крестьянского населения, а также в княжеских и монастырских хозяйствах рыболовство в те времена играло весьма заметную роль. На рыболовные угодья устанавливались соответствующие правовые нормы, причем самые лучшие из этих угодий относились к государевым, в них входили специальные рыбные слободы. Московские князья, например, владели рыбными ловлями на Волге, Нерли, на Косинских озерах, на р. Пахре и других водоемах Подмосковья.
Наглядное представление о масштабах вылова рыбы в XVII столетии дают, например, сведения о доставлявшихся на обиход монастырей одних лишь наиболее ценных рыб — осетровых и белорыбицы. Так, в Троице-Сергиев монастырь этих рыб ежегодно привозили в следующем количестве: 6000 осетров и севрюг, 300 белуг, 10 000 белорыбиц, 600 пудов (около 10 тонн!) черной икры, 15 бочек осетрины, 500 спинок и 200 тёш белужьих. А в московский Кормовой дворец только за 12 месяцев 1677–1678 гг. было доставлено с Оки 7043 экз. стерляди, 10 осетров, одна севрюга, один шип и 429 белорыбиц (Кириков, 1966).
Интересные и ценные в историческом отношении факты привел в своей замечательной книге «Рыбы России» (1911 г.) Л. П. Сабанеев. Они дают основание представить, какой была численность рыб в водоемах Москвы и Подмосковья еще в недавнем прошлом, в конце XIX в. Так, например, в мае 1888 г., будучи на подмосковном озере Сенеж, Л. П. Сабанеев за один день поймал удочкой 3,5 пуда (около. 56 кг) окуней, а годом позже на участке Москвы-реки от Каменного моста до Воробьевых гор с мая по ноябрь наловил удочкой около 26 пудов (более 400 кг) подуста. Столичные рыболовы в те времена только в черте города вылавливали в реке удочками от 300 до 400 пудов (около 4–6 т) лишь одного язя, а кроме того — много другой рыбы (голавля, плотвы, ельца, ерша, палима и прочих рыб). Ельца, встречавшегося в Москве-реке в изобилии, добывали при помощи удочек в таком количестве, что он шел на продажу в копченом виде под названием «московская ряпушка» и, по свидетельству Л. П. Сабанеева, пользовался большим спросом у покупателей.
В 1886 г. на одном из заседаний отдела ихтиологии Русского общества акклиматизации животных и растений Н. И. Мочарский сделал интересный доклад о подмосковных рыбах, опубликованный впоследствии в трудах этого общества. В этом докладе, в частности, сообщалось, что во всем Подмосковье наиболее богатым рыбой водоемом как по разнообразию видов, так и по их численности является Москва-река, придем именно на том участке, который находится в пределах столицы. Последнему обстоятельству Н. И. Мочарский дал такое объяснение: именно в черте города в реку попадает хлебное зерно с разгружаемых барж, конский помет с улиц и мостов и другие органические остатки, привлекающие рыбу. Немало рыбы добывалось в притоках Москвы-реки — Сходне, Химке, Яузе, Сетуни и Пахре, в р. Клязьме и ее притоках — Уче и Серебрянке, в озере Сенеж, а также в весьма многочисленных в то время прудах столицы и ее окрестностей.
Из подмосковных замкнутых водоемов по обилию и разнообразию рыбы выделялись знаменитые Царицынские пруды, в которых можно было встретить крупных щук и сомов, судаков и окуней, лещей, линей, язей, голавлей, карасей, красноперок и прочих рыб. Много рыбы, особенно линей и карасей, водилось в прудах Ново-Девичьего монастыря, в Черкизовском, Измайловском, Перовском, Кусковском, Люблинском/Никольском, Лобановском, Химкинском, Ховринском и других прудах Москвы и Подмосковья.