Я не успел еще углубиться в чащу, как услышал слабый стон, доносившийся из овражка, рядом с ельником. Псы вздыбили загривки и зарычали, припадая животами к земле. Громко цыкнув на них и не таясь, нарочно потрескивая при ходьбе сухим валежником, я двинулся на стон.
— Кто здесь?
Окликнувший меня голос принадлежал мужчине, но был так слаб, что я едва его расслышал.
— Кто бы ты ни был: старик, мужчина или юноша, громогласным Перуном заклинаю — приблизься. Даже если ты всего лишь женщина, пусть Лада не позволит тебе пройти мимо…
Спустившись вниз, я увидел лежащего ничком человека, в яркой одежде непривычного покроя. Остатка сил у того хватило лишь чуть повернуть голову набок.
— Нужна помощь? Что случилось?
— Молчи! — голос незнакомца неожиданно окреп, и в нем зазвучали повелительные нотки. — У меня нет времени на пустую болтовню! Слушай и запоминай! Али Джагар из Вольной Степи, прозванный Островидом извещает Великого мастера о том, что в мир пришел Разрушитель! Ошибка исключена! Видение было слишком явным! Кто бы ты ни был, поклянись своим именем, что донесешь эти слова Оплоту!
Голос незнакомца звучал столь повелительно, что я не осмелился отказаться, хотя совершенно ничего не понял.
— Ну, же! Клянись!!!
— Клянусь...
— Именем своим клянись! Чтоб все Боги услышали!
— Я, Игорь, клянусь, что передам слова Али Джагара, прозванного Островидом Великому мастеру, — понимая, что иначе раненый не успокоиться, я произнес требуемую клятву.
— Хвала Богам… — в слабеющем голосе незнакомца прозвучало облегчение. — Ты поклялся. Можно и помирать. Я передал эстафету… Все что мое, Игорь, — теперь твое! Глупая случайность… Змий сбросил... Напоролся грудью на сломанный сук… Видно, так угодно Перуну… — раненый перевел дух и совсем уж тихо закончил. — Не судьба знать, атаману Вернигору погибнуть в бою. Не жалею… Гонец — он тоже среди врагов… Об одном прошу, похорони по степному обычаю. Не зарывай в землю…
— Погоди умирать, — я наклонился над атаманом. — Тут жилье рядом. Мельник немного в лечении сведущ. Сейчас приведу помощь, авось обойдется…
— Не надо, Игорь, не суетись понапрасну… — прохрипел тот. — Я в ранениях толк знаю. И так чудо, что до сих пор не помер… Видно, тебя должен был дождаться… Прощай, брат. И помни, ты поклялся! Перун и все какие есть Боги тому свидетели. А Громовержец очень суров с клятвопреступниками… На шее мешочек… возьми камень. Никому… — он замолчал, собираясь с силами, но похоже, их уже совсем не осталось. — Я не знаю…
Не было ни вздоха, ни содрогания тела, но по внезапной тишине, на мгновение окутавшей лес, я понял, что Вернигор умер. Постояв немного в раздумье над телом усопшего, я поднял его на руки и понес к мельнице.
— Как я вижу, Игорь, судьба тебя все-таки нашла…
Дед Мышата встретил меня на пороге дома, с таким видом, словно давно поджидал, и именно с такой страшной ношей.
— Что-то чудилось мне сегодня недоброе, всю ночь, — объяснил старый мельник, заметив удивление на лице. — Думал, может, из-за полнолуния. Месяц последнее время какой-то странный, будто кровью изгвазданный… Жив? Нет?! Так чего ж ты его в дом тащишь? Пожелание: «Что б тебе умереть в избе!» — для харцыза худшее из оскорблений. Положи под навес... на сено... Где ж это ты с ним схлестнулся? На большак ходил? Хотя, что я несу, — мельник задумчиво потеребил бороду и забормотал едва слышно. — Лес бы не выпустил... Неужто, харцыз сам сюда заявился? Но как он сумел преодолеть защитное заклинание? Нет, невозможно… — и, обращаясь ко мне, произнес громче. — А разбойник-то не прост. Судя по одежде и богатой сабле — из старшины.
— Назвался атаманом Вернигором.
Я бережно уложил покойного на мягкое сено, вдруг пронзительно пахнувшее в лицо сладкими ароматами смерти.
— Ух, ты! — дед Мышата удивился пуще прежнего, и прибавил безо всякого почтения к усопшему. — Вернигор, говоришь? Слыхивал, слыхивал. А как же, знатный был злодей! Во многих домах его прокляли! Как же ты, смог такого воина уложить? Еще и голыми руками?
— Да ты что, старый, с ума сбрендил? — мое возмущение было столь велико, что я совершенно позабыл о почтении к хозяину. — Я его чуть живым в овражке нашел. Перед смертью Вернигор сказал, что… Змий его сбросил… — закончил уже не так напористо. — И в темноте он напоролся на острый сук.
— Не зря, значит, говаривали, что не суждено лихому атаману ни от клинка, ни от стрелы погибнуть! — забормотал старик. — Вона, какая судьба поджидала разбойника… Змий?! — переспросил удивленно, когда осознал услышанное. — Да ну, глупость. Бредил, наверное…