Чигорин же занял лишь десятое место. Начал он турнир неплохо, но на финише проиграл четыре партии подряд.
На обратном пути из Берлина на родину Михаил Иванович совершил гастрольную поездку по Прибалтийскому краю, посетив Либаву, Ригу, Юрьев и Ревель (ныне: Лиепая, Рига, Тарту и Таллин). Гастроли, в течение которых он давал сеансы одновременной игры и встречался в показательных партиях с местными чемпионами, прошли с исключительным успехом.
Любопытно, что в сеансе в Ревеле на двадцати пяти досках Чигорин проиграл только одну партию и то, как он рассказывал смеясь в Петербурге друзьям, – нарочно, единственной участнице сеанса – женщине.
Чигорин был очень доволен тем, что благодаря его выступлениям, всюду привлекавшим общественное внимание, оживилось шахматное движение в Прибалтике, и он подал мысль местным деятелям об организации Прибалтийского шахматного союза. Возвращаясь к своей старинной мечте, он писал: «Этим союзом будет положено начало организации таковых же союзов и в других местностях России, а затем, можно надеяться, устроится и Всероссийский шахматный союз».
Вернувшись в Петербург, Михаил Иванович рассказывал: «Вот сколько лет собирались наладить там шахматную жизнь, а я в каждом городе организовал кружок в один день».
Это не было пустой похвальбой: кружки оказались живучими, и в 1898 году из них действительно организовался Прибалтийский шахматный союз, просуществовавший до первой мировой войны. Союз периодически проводил турниры для шахматистов Прибалтики: нынешних Литвы, Латвии, Эстонии. Первый турнир состоялся в Риге в 1899 году. Собрание участников послало приветственную телеграмму основателю союза.
Имя Чигорина притягивало любителей игры, как магнит. Учтя это, петербургский издатель учебной литературы на немецком и французском языках Манштейн решил поднажиться и на шахматах. В 1897 году он выпустил популярный шахматный учебник Дюфреня с таким подзаголовком: «Перевод с шестого немецкого издания с изменениями и дополнениями Чигорина». К учебнику механически был пристегнут сборник партий последних международных турниров.
Все издание, однако, оказалось явной халтурой. Только «дополнения» Чигорина, занимающие 64 страницы малого формата, были добросовестными анализами отдельных теоретических позиций, критикующими варианты автора учебника – Дюфреня. Но и они были бессистемны и представляли собой незавершенную работу. Примечания же из турнирных сборников были поверхностны и разноречивы. Перевод был плохой и даже без указания фамилии переводчика.
Можно поражаться, что Чигорин за свою тридцатилетнюю деятельность маэстро, теоретика и шахматного литератора так и не собрался написать учебник шахматной игры, который был необходим любителям того времени и несомненно выдержал бы ряд изданий и принес бы ему немалый доход. Это тем более странно, что Михаил Иванович, имевший немалый опыт в сношении с типографиями, умевший корректировать и верстать, мог бы заняться изданием учебника сам, не оставляя всю прибыль коммерческим посредникам между читателем и автором. К тому же половина работы у Чигорина была сделана: у него были «Курс дебютов» и «Курс шахматных окончаний», напечатанные в «Шахматном листке», а также масса отдельных анализов и теоретических заметок по разным дебютам. Мало того, в 1899 году он прочел петербургским любителям целый курс лекций по изучению шахматной игры. Надо было только весь этот огромный материал взять за основу, систематизировать, дополнить новейшими данными. Прославленное имя автора было бы залогом коммерческого успеха чигоринского учебника.
Впрочем, и другой великий русский шахматист, такой же знаток теории и автор многих дебютных новинок, лучший в мире аналитик – Александр Алехин тоже так и «не собрался» написать шахматное руководство.
Вернемся к чигоринскому шахматному клубу. После неудачи Михаила Ивановича в матче-турнире четырех корифеев вдохновляемое им Санкт-Петербургское шахматное общество начало чахнуть. Финансовых отчетов не делалось ввиду явно пассивного баланса, общих собраний членов, очевидно по той же причине, не проводилось.
Наступило лето – сезон международных соревнований. Чигорин выехал в Вену для участия в грандиозном турнире, длившемся два месяца. И не мудрено: девятнадцать участников играли в два круга, каждый по 36 партий!
Июнь и июль прошли в напряженной борьбе. С самого начала турнир превратился в гонку между двумя лидерами – Пилсбери и Таррашем. Они быстро опередили остальных участников, всю огромную дистанцию шли голова в голову и пришли одновременно к призовому столбу, набрав по 27½ очков из 36 возможных. Между ними был устроен матч из четырех партий, победителем которого вышел Тарраш. Он и получил первый приз, а второй достался Пилсбери.