Павел присоединился к нам и сказал что-то брату, не сводившему с меня голубых глаз.
Наконец, капитан махнул Павлу.
- Скажи ему свое послание, и мы передадим его.
Дождь падал с «Юсрра Саммы» на нас. Буря снова набирала сил. Я повернулся к Павлу.
- Скажи им, что Эль-Асиму нужно место. Они дадут тебе координаты.
Павел нахмурился и склонил голову, но исчез в недрах корабля.
Его брат не сводил с меня взгляда.
- Я бы хотел посмотреть на вашу упряжь.
Я не думал, что он позволит это, но он повернулся к передней части корабля.
Медуза парила над сломанной главной мачтой, тревожно шевеля щупальцами. Упряжь лежала на палубе. Я поднял ее. Насколько я видел, медузе было больно. Почему? Может, колючки? Тело медузы чувствительное. И чешуи на нем нет. Их нежная кожа и делала их деликатесом для небесных котов. Но я бы не стал их есть. Пахли медузы отвратительно.
Я не видел ничего в упряжи в руках. Кожаные полоски были сильными, но мягкими и податливыми.
- Наверху кто-то был при преследовании? – спросил я, глядя на упряжь. Ответом была тишина. Может, он не понимал язык.
В поле зрения оказались черные ботинки.
- На борту есть те, кто не верен Ковке?
И снова тишина.
Я вздохнул и посмотрел на человека, что подошел к нам. Он был темным, с бритой головой и в татуировках. Наверное, это была его Метка, хотя я не узнавал в рисунках племя. Я мог лишь думать, что это племя я не знаю.
- Вы меня понимаете?
- Все тебя понимают, Эль-Асим, - сказал темный. – Мир говорит на твоем языке.
В словах звучало неодобрение.
- Тогда кто-нибудь знает, есть ли на борту люди, что могли навредить медузе?
- С риском умереть? – прищурился темный мужчина.
Точно. Это сделать мог только фанатик.
- Есть те, кто не принадлежит клану Ковки?
- Только я.
- А кому ты принадлежишь?
Он выпрямился.
- Племя Волово.
- И ты хочешь умереть?
- Нет, - сомнений в этом ответе не было.
Я развернулся на брата Павла.
- Вы обыскивали корабль?
- В процессе, Эль-Асим.
Я посмотрел на упряжь. Что я видел? Почему эта медуза и у «Джэнь Фу» отказывались от безопасности веревок?
- Брат, - сказал Павел на моем языке. – Послание отправлено. Координаты передали «Юсрра Самме», мы скоро доберемся.
Капитан Ковки говорил с братом на быстром резком языке.
Павел отвечал.
Они словно ругались, хотя выглядели спокойно.
Я поднес упряжь к носу и резко отпрянул. Пахло странно.
Я повернулся к Павлу.
- Когда мы причалим, убедитесь, что это передадут Кили Бахрейн. И попросите ее осмотреть вашу медузу.
- Думаете, ее отравили?
Я протянул ему упряжь. Он тоже резко отпрянул, кривясь.
- Что это?
- Не знаю, - я бросил упряжь на палубу.
- Она нас встретит?
Я подошел к ближайшей мачте, чтобы добраться до своего корабля. Мне нужен был мой плащ. Дождь был холодным.
- Не знаю, что может ей помешать. Можете использовать мое имя, если нужно.
Ладонь коснулась моей руки. Ладонь капитана.
Я повернулся к нему.
Он склонил голову и протянул руку.
- Иосиф Новокшоров.
Я схватил его за руку.
- Синн Эль-Асим.
Он пожал мою ладонь.
- Спасибо за помощь. Без обид, да?
- За нападение или за доклад Павла, что у нас есть нечто достойное кражи?
Он подумал, поджав губы.
- Да.
Я улыбнулся.
- Добудьте сами, - я отпустил и полез по мачте к «Юсрра Самме».
К докам добавили этаж сверху в стороне от дальнего края города. Самолеты, что я забрал у Рук, стояли там далеко друг от друга. Люди двигали их, чтобы освободить для нас место.
Опустив «Хебо Ковку» и «Джэнь Фу», мы с Рё направили «Самм» в доки для воздушных кораблей. Я должен был говорить с мамой и советом игры. Я спрятал факел, перо и камень и пошел на палубу.
Исра ждала меня у поручня.
Я коснулся ее головы.
- Ты за главную.
Она тепло улыбнулась и вернула жест.
- Хорошо, что вы были дома, саид.
- И я рад.
Ее лоб коснулся моего.
- Возвращайтесь.
Я кивнул и отстранился.
- Веди над бурей. Береги людей.
Она отступила на шаг.
- Как и всегда.
Я забрался на поручень и прыгнул. На длинной пристани меня встретил Рё.
Я улыбнулся.
- Хорошо летаешь.
Павел приземлился за мной. Рё вскинул темные брови.
- Ты тоже, - он крепко обнял меня и отстранился, похлопав по плечу. Он посмотрел на уплывающую «Юсрра Самму». – Ты не вернешься?
Я покачал головой и показал вещи в своих руках. Перо было мятым и мокрым, но мох сиял ярко.
- Не боишься, что пришел слишком рано.