Все были на местах. Все было готово. Все условия были выполнены, и куратор полиции Гирты, Хельга Тралле в соответствии с инструкцией, руками Безликого нажала на спуск «Зед 75 — С». Тихо щелкнула пружина, вставляя новый патрон взамен выстреленного.
Личинка в черной камере в каменном доме, в склоне холма лопнула гнилыми, отвратительными пленками, гранулированными кусками гниющей плоти и обломками костей. Прямо в объятиях принца Ральфа разорвалось бурдюком полным фекалий, гноя, нечистот и слизи. Треснула бетонная, экранированная свинцом и заземленная решеткой Фарадея стена бункера, раскололась, разлетелась облаком дымных, острых брызгов. Переносное магнетическое орудие «Зед-75 С», что значит — «стабилизированное», в отростках Безликого полыхнуло яркой, озарившей камни, черные деревья, дорогу и поле, испепеляющей все дурное, гнилое и мертвое смертельной ослепительной бирюзовой вспышкой, на миг соединилось стволом с бетонной стеной Белой Могилы светлым инверсионным следом. Всколыхнуло застывший как на какой-то ужасной, рождающей самые безысходные и страшные предчувствия картине в ожидании приближающейся беды неслышимой, но явственно ощутимой ударной волной черно-рыжий вечерний лес.
Словно треснуло стекло, с хрустом разорвался украшенный картиной холст, оборвалась пластинка. Закат потух. Небо последний раз вспыхнуло и лопнуло мириадами кроваво-красных, летящих к земле, звезд. Последний солнечный свет угасал с каждой секундой и багровый мрак, полнящейся черных силуэтов, причудливых и жутких очертаний деревьев, ветвей и камней, стремительно опускался на поле и поросшие лесом гранитные холмы. Поглощал все вокруг, вливался в уродливую рваную дыру в бетонной стене дома Эрсина, провал в источающий трупную вонь склеп, могилу, наполненную горами разлагающихся останков и копошащихся в горах мертвой, гниющей плоти червей. Наваливался с неба, страшной, непреодолимой силой, придавливал к земле огромную и, словно бы мягкую, исполненную миллионов мертвых глаз надкусанную черную луну над башней барона Тсурбы и живыми Лесом. Она же пыталась сопротивляться ему. Как женщина, которую унижает и насилует мужчина пыталась как-то бороться с ним всеми своими мощностями, силами, сложными компьютерными системами и математически выверенными, демонически-точными алгоритмами, все сожрать, переработать и утилизировать, пыталась удержаться, перебороть это наваждение, но все было бесполезно. Не сразу, вначале медленно и тяжело, но с каждой секундой, растрачивая впустую свои силы, все быстрее и быстрее, заваливалась на бок, кренясь, теряя высоту, опрокидывалась к земле.
Мир менялся. Багровая марь спускалась, поглощала его. Повреждало материю, искажала потоки энергий, и то, что человеческим глазом виделось как этот зловещий едва различимый, заполняющий все вокруг тусклый, не дающий тени черно-багровый, как будто мелко дрожащий свет, на радиочастотах обращалось страшным и безумным, глушащим, сжигающим, выводящим из строя всю электрическую, оптическую, гравитационную и магнитную аппаратуру отчаянным истеричным, полным неутолимой боли, лишенным всякого смысла, как рев буйнопомешанного, криком. Страшной магнитно-гравитационной бурей, возмущением энергетических полей, искажением пространства и времени.
— Йек-ти! Йек-ти! Йек-ти! — как Маяки, что непрестанно шепчут, неподдающимися никакому научному обоснованию возмущениями поддерживающих мир энергетических потоков и полей, шлют через пространство и время свои адресованные друг другу, нечестивые демонические коды, связывая между собой в одну Юлу Мироздания с Машиной в центре и Великим Архитектором, сатаной, князем мира, на ее оси, бесконечное множество планарных пластов. Частей единого Божьего Творения, что с падением новой Вавилонской башни были физически разъединены Господом Богом в наказание людям за то, что постигли умение с помощью своих наук и машин пробивать и искажать пространство и время, без оглядки по своим прихотям менять их под себя, чем нарушили саму структуру вселенной, обратив доселе ненарушаемые законы фундаментальных взаимодействий частиц не более чем относительными теориями и породив Искажение.
Время остановилось. Мир рушился, рассыпался, корежился, распадался на куски. Все было страшно, безысходно и несущественно. Все было кончено. План оказался ошибочным, расчет был неверен. Физическое разрушение оболочки воплотившейся сущности Маяка вызвало его контузию, коллапс, дисфункцию, сбой всех его сложных, демонических, управляющих окружающим миром связей, механизмов и синергии, обернувшийся страшной и разрушительной аномалией накрывшей Гирту и ее окрестности. Пришел конец.