- Вы богаты?
- Да, сравнительно, конечно. У меня скромные претензии; того немногого, что я имею, достаточно для меня.
- Ну хорошо! Не стану настаивать. В одном только я никак с вами не сойдусь.
- В чем же это? - с улыбкой спросил капитан,
- Вы свободный человек.
- Как птицы небесные.
- В таком случае, мы с вами больше не расстанемся.
- Я и сам хотел вам это предложить.
- Неужели? - сказал с видимым удовольствием граф.
- Конечно!
- Даете слово?
- Клянусь честью! С одним только условием, чтобы у вас не было тайн от меня.
- Капитан, мы познакомились так оригинально, что знакомство наше совершенно выходит из ряда вон; честный человек не имеет тайн от своего друга и брата, а вы для меня и то и другое.
- Ну хорошо, граф, вот вам моя рука.
- Вот и моя.
В это время они подошли к гостинице «Шер-Ликорн».
Приветливая хозяйка, стоя у дверей, с удивлением глядела на постояльцев, шедших рядом и беседовавших, по-видимому, очень дружно.
Капитан улыбнулся.
- Добрый вечер, Фаншета, дитя мое! - весело сказал он.- Не приходил ли к вам сегодня какой-нибудь гость?
- Да, да, капитан! - отвечала она со слезами на глазах.- Вы наше провидение!
- Ну вот, опять за прежнее!
- Она правду говорит, и я повторю то же,- весело подтвердил подошедший хозяин.- Ах, предобрый вы человек. Черт знает где и найти такого другого. Честь имею кланяться, господин граф!
- Здравствуйте, любезный Грипар! - сказал Оливье.- Да что это у вас тут такое? Все вы какие-то праздничные.
- Ах, если бы вы знали, господин граф! - вскричали в голос муж и жена, всплеснув руками.
- Ну что? - сказал капитан.-Под горячую руку вы прогнали сына, потом поняли, что сами себя делаете несчастными, и снова открыли ему объятия, которых не должны были лишать его. Вот и все!
- Вот и все! Слышите! - сказала смеясь хозяйка.- Бранитесь сколько хотите, мы не боимся вашего сердитого голоса, мы ведь вас знаем.
- Впустите нас, метр Грипар, и расскажите, как вы встретили вашего шалопая.
- Расцеловав его в обе щеки, крестный! - раздался веселый голос Дубль-Эпе.- Мы так счастливы теперь!
- Ну, хорошо, поцелуй же и меня, друг мой Стефан, это доставит мне удовольствие.
- Да и мне тоже!
Молодой человек бросился в объятия авантюриста.
Граф молча смотрел на эту сцену, он был очень тронут и не скрывал этого.
- У нас сегодня праздничный ужин, вы знаете? - спросил Грипар.
- Понимаю, corbieux! Блудный сын вернулся!
- Вы ведь отужинаете с нами, граф?
Оливье колебался.
- О, если бы господин граф оказал нам эту честь!
- Примите приглашение, граф, советую вам; вы доставите удовольствие добрым людям, которые вас любят и уважают, а кроме того,- шепнул Ватан,- это прогонит ваши мрачные мысли, которым не надо пока давать воли.
- Ну, хорошо, я согласен, вы правы, капитан.
Они сели за стол. Ужин прошел очень весело. Около двух часов утра, прощаясь с капитаном на площадке лестницы, граф сказал ему:
- Мне непременно надо посетить одно место, не поедем ли вместе?
- Конечно. Куда и в котором часу!
- Очень близко отсюда. В восемь часов я буду на аудиенции у ее величества королевы, в Лувре, и сейчас же после аудиенции мы с вами отправимся.
- Хорошо, но так как никому не известно, чем закончится аудиенция, помните, граф, что я жду вас с двумя лошадьми у подъемного моста, возле рва.
- Хорошо!
Они пожали друг другу руки и разошлись по своим комнатам.
Неизвестно, как граф провел ночь, но на другое утро он вышел бодрый, свежий, выглядевший счастливейшим из дворян Франции.
В это утро немножко позлее семи часов в отеле герцога де Лафорса собралось множество знатных гугенотов.
Встревоженные слухами, что король хочет нанести окончательный удар протестантам, они собрались сопровождать своих депутатов во дворец - как для большего почета, так и для защиты их в случае нужды.
Воинственно и решительно шли эти люди, давно знавшие, что им угрожает вторая Варфоломеевская ночь; несмотря на грозную перспективу, они спокойно и твердо жертвовали жизнью за идеи, которые, справедливо или нет, считали единственно верными.
Сначала герцог де Лафорс не соглашался на план единоверцев, но он и сам был неспокоен, к нему приходило много анонимных писем, смысл которых всегда сводился к одному: «Берегитесь!»
Обстоятельства были серьезные, исключительные.
Герцог согласился, чтобы депутаты шли в Лувр не одни.
В ту самую минуту, когда он садился на лошадь, примчался курьер и подал ему коротенькую записку:
«Я в безопасности в трех милях от Парижа. Слежу за всем. Через три дня буду с вами. Кто за меня, пусть идет со мной! Надейтесь! Все для Бога и Франции!
Генрих де Роган».
Герцог де Лафорс сильно обрадовался, он нетерпеливо ждал этого известия. Он протянул руку, и толпа дворян, едва сдерживавших лошадей, смолкла.
Герцог де Лафорс велел прочесть депешу, в ответ раздались радостные крики.
Теперь все были спокойны за своего вождя и чувствовали в себе силу бороться, что бы ни задумал против них король.
Отворили ворота, и кортеж шумно выехал на улицу. Конвой депутатов состоял человек из пятисот самых решительных гугенотов, в полном вооружении, готовых защищать своих выборных от всех и каждого.
Народ, толпившийся у отеля, расступился перед ними, он не ожидал такой энергичной демонстрации и, пораженный зрелищем, не крикнул ничего - ни за, ни против…
Протестанты двигались шагом, без четверти восемь они подошли к подъемному мосту Лувра. Пятеро депутатов за несколько минут перед тем выехали вперед.
Шагах в десяти перед ними ехал герцог де Лафорс. V него был спокойный, гордый, решительный вид, как у человека, знающего, что он ставит на карту жизнь, но в душе решившегося пожертвовать ею с тем самоотвержением, которое в страшные эпохи создает мучеников или героев.
Подъемный мост опустили, по обеим сторонам его стояли мушкетеры.
Командир отряда подошел к самому мосту.
- Что вам надо и кто вы такой? - спросил он, отдавая честь шпагой.
- Граф де Теминь,- обратился к нему герцог де Лафорс, отвечая тем же,- мы депутаты протестантского дворянства, сегодня в половине девятого нам назначена аудиенция ее величеством королевой Марией Медичи, да хранит ее Бог!
- Аминь! - сказал граф.- Но мы не можем впустить столько людей. Лувр - крепость, когда там живет его величество король.
- Мы этого и не требуем, граф, мы просим впустить только наших депутатов, остальные будут ожидать здесь нашего возвращения.
- Это другое дело, герцог,-отвечал граф де Теминь,- позвольте спросить, сколько депутатов?
- Очень немного, граф, их всего пятеро, и я в том числе.
- Peste! Пари держу, все отлично подобраны,- сказал посмеиваясь граф.
- Оскорбление - не ответ,- строго, но совершенно спокойно отвечал герцог де Лафорс.
Граф де Теминь, безукоризненный вельможа, пользовался отличной репутацией при дворе.
- Это правда, монсеньор,- отвечал он, почтительно поклонившись,- я слишком груб и тем более неправ, что мне велено принять вас с почетом и впустить сейчас же. Извините, пожалуйста,- вот все, что я могу вам сказать.
- Вам не надо извиняться, любезный капитан,- приветливо отвечал герцог,- пожалуйста, велите только впустить нас.
Капитан подошел ближе.
- Послушайте меня, герцог де Лафорс,- тихо сказал он ему,- не входите за эти стены!
- Это невозможно!
Как знать, что вас там ждет!
- Судьба наша в руках Божьих. Пропустите, пожалуйста!
- Исполняю ваше желание, монсеньор, но помните, что я дал вам добрый совет.
- Верю и благодарю вас, граф. Что бы пи случилось, вы всегда найдете во мне друга.
- Эй вы, пропустите! - сурово крикнул граф мушкетерам, выстроившимся поперек моста.