- Пойдемте, капитан; только предупреждаю вас, придется спуститься на шестьдесят три ступени вниз.
- Corbieux,-улыбнулся капитан,- довольно глубоко.
- Только благодаря этой глубине, как мне сказал метр Персеваль, его до сих пор не открыли.
- И я то же думаю,- отвечал авантюрист. «Дай Бог,- прибавил он про себя,- чтобы этого вскоре не случилось! Но я буду следить».
Графиня прижала пружину, взяла лампу, и они втроем вошли в коридор.
Он был довольно широк, но из-за недавних работ, которые в нем проводились, там ощущалась сырость. После нескольких поворотов начиналась винтовая лестница с железными перилами; ступени были широки, сухи и очень хорошо сохранились. Спустившись на шестьдесят три ступени вниз, они очутились на маленькой площадке, в нескольких шагах от которой было два выхода.
Графиня пошла к правому; они быстро и молча шли по небольшому узкому коридору. Сероватые стены казались одной из циклопических построек; пол был из мелкого, желтого, как золото, песка.
- Мы идем теперь под Целестинским монастырем,- пояснила через минуту графиня и добавила, указывая на большой выход влево. Отсюда можно пройти в другую часть подземелья.
- А! Понимаю,- заметил капитан.
Через десять минут они вдруг очутились у большой каменной глыбы.
- Вот мы и пришли! - обрадовался авантюрист.- Переход невелик.
- Не правда ли? - согласилась графиня.-Теперь смотрите.
Она взялась за приделанное к камню медное кольцо и слегка потрясла его. Глыба медленно опустилась под землю.
- Прелюбопытная вещь, ей-Богу! - усмехнулся капитан.
- Выйдите и посмотрите, нет ли кого на берегу,- предложила графиня.
Авантюрист вышел.
Он очутился на берегу Сены; справа и слева поднимались высокие деревья, перед ним лежал остров Лувье. Кругом было темно и безлюдно. Капитан осмотрелся и вернулся к графине.
- Никого нет,- сказал он.
- Хорошо, идите же за мной.
Они вышли из подземелья.
Наклонившись, графиня отыскала на одном из деревьев грубо вырезанный почти у самой земли Мальтийский крест и показала его капитану: потом разрыла немного землю под деревом и открыла плоский, широкий камень, посередине которого торчал бронзовый гвоздь с круглой головкой. Она потянула его к себе; каменная глыба сейчас лее опять выдвинулась из-под земли, и вход в подземелье герметически закрылся; невозможно было догадаться, что он тут существует.
Затем графиня опять опустила гвоздь.
- Видите,- показала она.
- Вижу, вижу, графиня; это очень просто.
Она опять потянула гвоздь к себе; каменная глыба снова скрылась под землю. Графиня опустила гвоздь, забросала землей и, снова спокойно войдя в подземелье, потрясла медное кольце; каменная глыба сейчас же поднялась на свое место.
- Какие чудеса! - прошептала Фаншета.
- Теперь пойдемте к другому выходу,- предложила Жанна.
- Ну, признаюсь, графиня, все это меня сильно заинтриговало!- сказал капитан.
- Не правда ли? - отвечала она с улыбкой.
Они отправились обратно той же дорогой, какой пришли, и вскоре оказались у прохода, о котором мы говорили раньше.
- Этим ходом мы наверстаем время,- сказала графиня.
Действительно, через пять минут они были уже во второй части подземелья, а десять минут спустя подошли к выходу, который был устроен так же, как и первый, только механизм находился посреди одного из сараев, которые ставят на полях, чтобы загонять туда дичь.
Капитан рассмотрел все хорошенько, чтобы потом не ошибиться, выход заперли, и через двадцать минут наши трое героев снова сидели в будуаре графини.
Обход подземелья занял всего час времени.
Фаншета отперла задвижки у дверей.
- Графиня,- авантюрист взглянул на часы,-теперь двадцать минут десятого, а в десять мне непременно надо быть в одном месте; я могу остаться у вас только на несколько минут; поэтому договоримся сейчас же, как нам действовать.
- Говорите, капитан; но мне жаль, что вы так скоро от меня уходите.
- Я сегодня первый раз здесь, графиня; последующие мои посещения будут, если не интереснее, то все-таки длиннее.
- Надеюсь,- ласково улыбнулась она.
- Ведь, конечно, графиня, вы ничего не станете предпринимать, не предупредив меня? Я предоставляю вам полную свободу действий, но в случае надобности я должен явиться к вам на помощь сам или послать кого-нибудь из надежных людей, которых у меня есть несколько человек под рукой. Я ни о чем вас не спрашиваю и готов помогать, что бы вы ни задумали, только мне надо иметь возможность следить за вашей личной безопасностью.
- Ценю вашу скромность, капитан; так всегда поступают порядочные люди; даю вам слово исполнить ваше желание, но обещаю также при важных обстоятельствах - а они, к несчастью, могут очень скоро представиться - обратиться к вашему совету и поступать только по вашему указанию.
- Моя рука и моя голова давно вам принадлежат, графиня; пользуйтесь ими как угодно.
- Я всегда говорила, капитан, и опять повторю,- о жаром вскричала Фаншета, взяв его за руку,- что вы мужественный, благородный человек!
- Ну, ну, дружок Фаншета,- добродушно заметил авантюрист,- право, можно подумать, что вы меня не знаете.
- О, знаю, знаю, капитан! И Бог знает, что я вас люблю.
- Да полноте, Фаншета, черт возьми! Вы начинаете говорить глупости.
- Глупости, потому что расскажу графине, чем мы с мужем обязаны вам?
- Ну вот! Так я и знал! Продолжайте, дружок мой, не стесняйтесь, только когда закончите, замолчите!
- У! Гадкий вы, злой! - обиделась Фаншета.
- Вот так-то лучше! Надо признаться: помимо моей преданности вам, графиня,- прибавил он, обращаясь к Жанне,- и моей дружбы с вашим мужем, я не знаю за собой ни одного порядочного качества; право, встреть я самого себя на улице - и то бы не поклонился, черт меня возьми! Страшно было бы скомпрометировать себя перед честными людьми.
Он произнес это так серьезно, что графиня не выдержала и рассмеялась звонким смехом, от которого отвыкла в последние два месяца.
- Что делать, графиня! Человек-не совершенство, и меня надо принимать таким, каков я есть.
- Что я и делаю от души, капитан.
- В таком случае, все пойдет хорошо, и, как ни трудно наше дело, я уверен, мы выйдем из него с честью.
- Аминь! - воскликнула Фаншета.
- Так, дочь моя. Но простите, графиня, время летит, и мне пора уходить. Позвольте только еще одно слово. Если возникнет необходимость, я всегда буду приходить к вам через подземелье и три раза постучу кинжалом в железную дверь; иначе ведь сразу же возбудишь подозрение, а парижане страшно любопытны и любят сплетничать. Я никогда не буду появляться раньше девяти часов вечера. Если же вам нужно будет говорить со мной, дайте мне знать через Фаншету; это никому не покажется подозрительным. Но приходить я буду всегда подземельем. Впрочем, сегодня Фаншета, как видно, не собирается уходить?
- Да, капитан, я думаю переночевать у графини.
- Так, так, милое дитя! В этом видна доверчивость метра Грипара. Честь имею кланяться, графиня, если вам ничего не угодно поручить мне.
Он встал и почтительно поклонился.
- Капитан,- с чувством произнесла Жанна,- вы говорите, что любите меня, как отец. Дайте и мне сказать, что я постараюсь любить вас, как дочь. Если верить моему сердцу, это будет очень нетрудно.
- Ах, графиня, этими словами вы положительно осуждаете меня на смерть, заставляя не щадить жизни для вас! Больше я ничего не могу сказать.
Он отвернулся, чтобы скрыть невольно выступившую слезу.
Графиня свистнула в серебряный свисток. Портьера поднялась, и явился невозмутимый, важный метр Росту.
- До свидания, капитан,- Жанна с милой улыбкой протянула своему гостю руку.
- До свидания, графиня,- сдавленным голосом отвечал авантюрист, почтительно целуя ее руку.
- Проводите господина,- сказала Жанна.
Капитан еще раз поклонился и вышел.
- Все равно! - прошептал он, выйдя на улицу.- Фаншета, кажется, права; я так лучше сближусь с моей дочерью. Бедное, милое, кроткое создание! Клянусь, она будет счастлива!