Диана де Сент-Ирем была храбра, слишком храбра для женщины, что она уже имела случай доказать, но теперь при ней не было оружия; кроме того, нападение произошло так неожиданно и быстро, что она лишилась обычного хладнокровия. Нервная дрожь пробежала по всему телу.
Она уже хотела броситься на помощь Магому, как вдруг три человека, которых она не успела заметить, выскочили из кустарников, окаймлявших дорогу, и, прежде чем она успела опомниться, ее стащили с лошади, связали и положили на землю, завязав ей даже глаза.
Госпожа и ее слуга находились, таким образом, в одинаковом положении.
За все это время не было произнесено ни слова.
В полной тишине послышался топот лошадиных копыт и вслед за тем слабый свист, по всей вероятности, условный сигнал. Замаскированные схватили пленников и исчезли, но они отъехали недалеко.
Лошадей отвели в густую чащу кустарников, пленников положили на землю друг возле друга, и похитители снова засели в засаде.
На дороге не было никого, но вскоре по направлению от Парижа показался всадник, скакавший коротким галопом на чудном испанском скакуне, напевавший вполголоса какую-то песню.
Это был граф Жак де Сент-Ирем, обещавший сестре выехать к ней навстречу. Почти в то же время со стороны Сен-Жермена показался силуэт скромно подвигавшегося верхом на муле крестьянина из соседнего селения.
Положение осложнялось.
Едва первый всадник приблизился к месту, где была остановлена его сестра, как четверо замаскированных людей загородили ему дорогу, а двое других направились бегом к ехавшему на муле и, целясь в пего из пистолетов, приказали немедленно остановиться.
Скромный селянин готов был повиноваться, но упрямый мул не разделял мнения хозяина. До тех пор еле подвигавшийся вперед, несмотря на все понукания крестьянина, мул, почувствовав, что его хотят остановить, заупрямился и не только не остановился, но поскакал галопом вперед.
Тогда один из нападавших выстрелил из пистолета в воздух. Испуганный мул сделал скачок в сторону, и несчастный крестьянин свалился с пего, как сноп.
- Боже мой! - вскричал он.- Я совсем умираю; господа, не убивайте меня! Что скажет госпожа Барбошон, моя супруга, когда узнает о моей смерти! Ну, настал мой конец,- прибавил он дрожащим от страха голосом.- Я ведь отец семейства и продавец сукна в Париже!…
Трех или четырех ударов ногой оказалось достаточно, чтобы заставить его замолчать. Столкнув его в канаву около дороги, бандиты присоединились к товарищам.
Справиться с графом де Сент-Иремом оказалось нс так легко.
Жак был человеком очень осторожным и подозрительным.
Напевая песенку и беспечно галопируя на скакуне, он зорко смотрел по сторонам, и от него не укрылось, что в кустарниках кто-то притаился.
Не теряя внешнего спокойствия, граф убедился, что его рапира легко выдвигается из ножен и пистолеты заряжены. Так что, когда к нему бросились четыре незнакомца, он встретил их обнаженной рапирой.
- Вот как! - сказал он смеясь.- Настало время, когда путешественников среди белого дня останавливают на королевском шоссе? Это, право, смешно и забавно, честное слово дворянина! Пропустите, господа! Волки не едят друг друга, черт возьми! Я из ваших, вы меня не узнали! Впрочем, я должен добавить, что проиграл прошлой ночью все до последней копейки; если же вы затронете меня, я лихо разделаюсь с вами. Ну же, дорогу! В последний раз предупреждаю вас: мое терпение коротко, а рапира очень длинна, и кровь уж бросилась мне в голову.
- Вы ошибаетесь,- сказал один из замаскированных,- мы совсем не то, что вы полагаете, граф де Сент-Ирем; потрудитесь сойти с лошади.
- AI Значит, вы меня знаете, приятели! Это дело другое, примите мои извинения! Это премилая ловушка. Вы хотите, значит, убить меня, но не обокрасть, не правда ли?
- Может быть,- отвечал незнакомец,- это будет зависеть от вас, граф. Пока убивать вас не станем.
- Что же вам нужно?
- Взять вас, больше ничего.
- Очень жаль, что не могу удовлетворить вас,- резко отвечал он.- Я еду навстречу одной даме, и вы поймете, что простая вежливость не позволяет мне заставить ее ждать.
- Если только наши сведения верны,- отвечал незнакомец ироничным тоном,- вы едете навстречу вашей сестре, мадемуазель Диане де Сент-Ирем? В таком случае, единственное средство для вас встретить ее -это остаться с нами, потому что она в наших руках.
- А! - вскричал Жак, нахмурив брови.- Если так, то я еще не в ваших руках. Прочь, бандиты! Дорогу!
С этими словами молодой человек схватил пистолет и направил его на незнакомца.
Но тот знал, с кем имел дело, и зорко следил за каждым движением Жака.
Прежде чем граф успел выстрелить, сильный удар шпагой по руке заставил его выпустить пистолет, тогда как двое замаскированных, стоявших возле лошади, схватили его за ногу и стащили с седла.
- Corps-Dieu! - вскричал граф де Сент-Ирем, ошеломленный падением и стараясь приподняться.- Вы мерзавцы!
Но сопротивляться уже не было возможности: двое крепко держали его за руки, а третий взял его шпагу.
- Постойте! - сказал тот, кто первый заговорил с графом.- Дайте встать благородному дворянину и возвратите ему шпагу.
Жак де Сент-Ирем быстро вскочил и машинально схватился за оружие.
- Вы назвали нас мерзавцами, граф,- сказал незнакомец.- Теперь шпага у вас в руках, воспользуйтесь ею, чтобы защититься.
- Нечего сказать, великодушно вызывать дворянина одного против шести бандитов!
- Бандиты мы или нет, но люди, сопровождающие меня, не тронутся с места, не произнесут ни одного слова, не сделают ни одного жеста. Защищайтесь, граф, ваша свобода зависит от вашей шпаги.
- А свобода моей сестры?
- Это другой вопрос… Я, со своей стороны, могу только поручиться, что лишь от нее зависит не подвергнуться никакому насилию и освободиться через какие-нибудь два часа.
- Я вас не понимаю!
- Да и не нужно. Это вас не касается или, по крайней мере, не должно было бы касаться.
- А, понимаю! Вы возвратите ей свободу, когда отнимете у нее деньги и драгоценности?
- Я уже имел честь сказать, граф, что мы вовсе не воры. А теперь скажите, хотите ли вы защищаться?
- Кто отвечает за то, что я буду иметь дело с вами одним?
- Моя честь. Она стоит не меньше вашей.
- Извольте,- отвечал граф, закусив с досадой губу.
Он встал в позицию.
Шпаги тотчас скрестились; но с первого же удара граф осознал превосходство противника.
Незнакомцу, казалось, доставляло удовольствие парировать удары графа и таким образом дразнить его.
Как ни известен был де Сент-Ирем искусством драться на шпагах, но никогда еще он не имел дела со столь сильным противником.
- Берегитесь, господин граф,- насмешливо сказал незнакомец,- вы горячитесь; воля уже не управляет больше вашей рукой, и она сыплет удары куда попало; я мог бы убить вас в любую минуту,-но видя, что вы не вполне еще знаете это дело, хочу только дать вам хороший урок: держитесь же крепче, господин граф, честное слово, вы никогда не забудете этого урока!
Говоря таким образом, незнакомец сильным движением вышиб оружие из руки противника, ударил его в лицо шпагой плашмя и оставил на нем кровавую борозду; этим ударом он сбил его с ног, поставил колено ему на грудь и занес над его горлом рапиру.
- Ах, демон! - вскричал в бешенстве граф.
- Сдавайтесь или вы умрете,- сказал незнакомец отрывистым тоном.
- Сдаюсь, потому что нельзя иначе, гнусный злодей! - отвечал тот сквозь зубы.
- Не злодей, не мошенник и не грабитель, граф Жак де Сент-Ирем! Я не хочу вас убить сейчас, но ваша жизнь в моих руках, и я сумею взять ее, когда вздумаю. Возьмите этого человека! - прибавил он, вставая и обращаясь к сообщникам, невозмутимым свидетелям поединка.- Скрутите покрепче, заткните кляпом ему рот и завяжите глаза.
- К чему такие предосторожности, если я уже сдался и дал вам свое слово?
- Мне ваше слово не нужно,- прервал незнакомец, презрительно пожимая плечами.- Вы дворянин больших дорог, монсеньор граф!