им с очень простой целью — расквитаться с долгами самому защищенному роду в Империи, потому что возможность у князя Долгорукова пожаловаться на любой род в Империи самому главному человеку в ней есть буквально ежедневно. И он не упускает возможность напомнить об этом должникам при каждой встрече. К слову, наш путь лежал в Царское село, в Летний Рюриковский Дворец (в моей прошлой жизни, это был Большой Екатерининский Дворец в Пушкине). Балы, посвященные Летнему Солнцестоянию и Осеннему Равноденствию, проходили именно там. Да, и комната там тоже была, только не янтарная. Царская опочивальня была полностью изготовлена из нефрита. Весь этот нефрит был выкупом от Поднебесной Империи Дракона за одного из генералов, принадлежавших к императорскому роду Дракона. — Алексей Владимирович, а как много гостей ожидается на императорском балу? — О, тут не так много гостей, как у вас в Университете. Это кардинально разные мероприятия по своей сути. Ваши балы созданы с целью укрепить и познакомить молодых Одаренных между собой. Императорский бал — это мероприятие статуса. Одними приглашениями император выражает свое отношение в родам. Приглашен, значит, в почете, не приглашен, значит, в опале. Но это применимо разве что к старшим благородным родам. Дворяне, военные, купцы и сановники получают приглашение за определенные заслуги. — Ответил Алексей Владимирович. — А есть ли те места, куда мне не стоит заходить во дворце? — Об этом не волнуйся, на балу охрану обеспечивает Золотая Тысяча, которая вежливо укажет тебе путь на бал, но не пустит в недра дворца или спальные крылья императорского рода. — Золотая Тысяча? — С непониманием переспросил я. — Да, — Вернул себе слово князь Кобылин, — формально они являются частью Тайного Приказа, а по факту — самостоятельное подразделение, обеспечивающие безопасность императорского рода. По сути своей, это элитный полк численностью в тысячу бойцов со времен Иоанна Четвертого, прозванного Грозным, которые отвечают за охрану всех царских резиденций и самого царского рода. Как правило, в него набирают наиболее сильных Одаренных из числа курсантов еще на третьем курсе военных училищ или нашей академии. — Понятно. — Да, Матвей, в некоторые моменты очень понятно, что ты жил все детство очень уединенно. Все-таки, мало кто не знает о Золотой Тысяче и Царском Постельничем. — Царском Постельничем? — Снова удивился я, припоминая, что уже где-то слышал этот термин. На мою реакцию вначале повисла тишина, затем оба старших Кобылиных рассмеялись. Смеялись весело и долго. — О, вот Аристарх, развеселил. — Вытирая выступившие слезы, ответил князь Кобылин. — И не говори, отец, — весело поддержал князя Алексей Владимирович, возвращая взгляд на меня, — Матвей, царский постельничий — официальная должность главы Тайного Приказа при Императоре. На эту тему сотни страшилок придумали за долгое время существования Приказа. К примеру, о том, что Царский Постельничий вечерами шепчет на ухо Императору имена предателей и заговорщиков, а утром их уже никто не находит. — Не думаю, что это далеко от истины. — Криво улыбнулся я. — Ну, тут ты прав. Для глав Тайного Приказа определено время доклада государю по штатным вопросам, а также глава Приказа при возникновении неотложных дел имеет право немедленно потребовать аудиенции главы государства с целью изложения ситуаций и обстоятельств, несущих угрозу государству, подданным или самому Императору. — С улыбкой ответил Владимир Александрович. На это я уже только молча кивнул. Как по мне, князь Кобылин был самым опасным человеком Империи, которого я встречал. Даже Великий Князь Сибирский Михаил Васильевич Рюриков не вызывал во мне такого чувства опасения, как князь Кобылин. Да, Великий Князь был силен, да, в открытом бою он всех Одаренных, которых я встречал в этой жизни, он мог задавить просто голой силой. Но именно чувство страха у меня вызывал лишь князь Кобылин…За продолжившейся беседой "ни о чем" мы добрались до Царского Села. Летний Дворец Рюриковых встречал нас морем света, вереницей дорогих представительских автомобилей, толпой журналистов, стоявшей за лентой ограждения, и чередой народа, чинно восходящей по ступеням к парадному входу дворца. — Нам пора проследовать во дворец, уже скоро должен прибыть сам государь — император, не стоит вызывать его раздражение. — Кивнул князь Кобылин, когда наша машина остановилась у начала ковровой дорожки. Стоявший у начала дорожки слуга в императорских черно — золотых цветах камзола услужливо распахнул дверь автомобиля, позволяя нам выйти на дорожку. Стоило покинуть салон автомобиля, как нас троих окружила сотня вспышек фотоаппаратов. От частых хаотичных вспышек света у меня зарябило в глазах, и я немного растерялся. Ситуацию спас отец Саши, Алексей Владимирович:- Матвей, старайся не отставать и ни в коем случае не останавливайся, не слушай крики журналистов, не отвечай на вопросы, просто иди за нами. Я кивнул и пристроился в центре между князем и наследником.