Бандит предпочитал жить как аристократ? Выпячивать своё богатство на показ? Хм… странное желание.
Человек в ливрее встретил нас полупоклоном и предложил следовать за собой. Впрочем, человек со шрамом остался на входе. Я двинулся один следом за мужчиной.
Во как! Ещё и дворецкий? Ну точно — аристократические замашки.
Меня провели в рабочий кабинет главаря Ночных Ножей. После того, как я зашел, дворецкий закрыл за мной двери. Я быстро огляделся.
Стены обшиты тёмным деревом, расписаны резьбой и отделаны панелями из красного дерева. Пол покрыт толстым ковром с восточными узорами, приглушающим шаги. Центральное место в кабинете занимал массивный письменный стол, выполненный из дорогого дерева с инкрустацией.
Как раз за столом сидел главарь бандитов Митя Февраль. Я понял это по парочке увиденных ранее картин, где фигурировал этот крепкий коренастый мужчина в синем костюме. Из-под выдающихся надбровных дуг на меня уставились холодные и проницательные глаза. Короткий ёжик волос был собран в армейскую прическу — площадка. На пальцах помимо золотых перстней виднелись ещё и выколотые перстни.
Он оценивающим взглядом ощупал мою фигуру, остановился на сбитых костяшках рук. Потом низким хриплым голосом произнес:
— Ты искал со мной встречи?
— Нет, мне встреча с вами нужна меньше всего на этом свете, — покачал я головой. — Но ещё меньше нужны смерти подосланных вами людей. Поэтому я хочу поинтересоваться — зачем вам нужна моя смерть?
— Мне? Мне твоя смерть вообще ни в одно место не упёрлась, — ухмыльнулся Митя Февраль. — Но ты перешёл дорогу какой-то важной шишке и поэтому на тебя пришел заказ.
— Что же, поэтому я и здесь, — я постарался ухмыльнуться также гадко, но куда моим белым зубам сравняться к прокуренными клыками Февраля. — Я пришел лично, чтобы поговорить и постараться убедить вас, что моя смерть не принесет вам никакой выгоды. Но вот жизнь может принести…
— И что же это за выгода?
— Выгода в том, что я пока не буду вас трогать, — я посмотрел прямо в холодные глаза. — Позволю вам жить прежним укладом. Сейчас вы мне не так важны, как будете в дальнейшем, но… До того времени многое может измениться, может и вовсе не понадобитесь.
— Слишком громкие слова, — хмыкнул Февраль. — Петух вон тоже по утрам горланит на солнце, но в суп же попадает.
— И суп можно отравить, и чай…
Я смотрел в лицо Февраля в ожидании, что он дёрнется при упоминании отравленного чая, но нет, никакой реакции. Либо очень хорошая выдержка, либо Кирилл Сафронов, умерший от своего же приготовленного «напитка», был послан не Ночными Ножами.
— Это угроза?
— Нет, никакой угрозы, только аллегория, по типу упомянутого петуха.
— Слышь, сударик, а не слишком ли много ты парашу гонишь? — Февраль отнял спину от мягкого кресла и наклонился над столом. — А ты не подумал, что сейчас можешь вообще отсюда не выйти?
— Подумал. Также подумал, что у вас хватит ума понять, что взять меня будет не так просто. Я пришел с миром. Если же у нас сейчас не получится договориться, то…
— То что?
— Тогда мне придется вас ликвидировать, — просто ответил я.
— Как спокойно ты это сказал… Да я могу прямо сейчас тебя завалить! — гаркнул Февраль.
— И я могу сделать это с вами прямо сейчас, — улыбнулся я в ответ. — Однако, это не принесет желаемого результата. На ваше место поставят другого и выдадут ему ту же задачу. За ним третьего, четвертого… Но повторяю — я пришел с миром. Прошу… Заметьте — прошу! Прошу сообщить наверх, что вам не удалось со мной справиться. И вы настоятельно рекомендуете отстать от меня.
— А если не сообщу? — спросил Февраль.
— Я уже сказал, что будет в итоге, — пожал я плечами и направился к выходу.
— Эй, я тебя не отпускал! — Февраль ударил кулаком по столу.
— А меня не нужно отпускать — я и так свободен, — проговорил я ни на миг не задержавшись. — Но если кто думает иначе, то мне его искренне жаль.
Я открыл дверь и вышел. Прошел по тому пути, по которому меня провел дворецкий. Отодвинул в сторону мужчину со шрамом, который всё также стоял у двери. После того, как входная дверь открылась, я улыбнулся.
За порогом стояло около десяти человек. Все с битами. Эти десять человек смотрели на меня исподлобья.
Один из охранников протянул мне рацию. Я посмотрел на него, но не стал брать черную коробочку в руку. Тогда охранник нажал на кнопку приёма и отпустил. Из динамика послышался голос Февраля: