В тот день, когда я принес трех зайцев, едва не случилась беда.
Я положил беляков в коридоре. Прибежали дети и стали разглядывать их. Не утерпела и жена. Она решила погладить зайцев по шерстке и нагнулась к ним. Трубач метнулся к зайцам, и… жена упала на пол. А он, извиняясь, едва заметно шевельнул хвостом, отвел глаза в сторону. Я даже не мог его упрекнуть. Он все мне сказал: «Не сердись, мол, хозяин, кусать я и не собирался, только напугал, чтобы не в свое дело не лезла».
С тех пор и зародилась между ними вражда.
Атаки жены были так стремительны и последовательны, что я вынужден был отступить, сделав один «тактический маневр».
- Хорошо, - сказал я. - тебе не нравится собака - отдам ее брату, но продавать не буду. Пусть Похоруков не ходит по пятам. Скажи ему.
На том и порешили. Брат жил в другой области. Отпуск намечался осенью, и я надеялся: вдруг к тому времени все уладится.
…В начале августа жена решила сходить в лес по грибы. Вместе с ней пошла и дочь Галочка. Я не беспокоился за них, знал, что жена не раз бывала в Игнатовском, хорошо знакома с окрестностями. Но случилось несчастье.
На работу прибежала соседка и со слезами рассказывает, что Галочка потерялась в лесу и что жена меня ждет с восьмичасовым поездом.
Представляете мое положение? Наступает ночь, а моя Галочка одна-одинешенька в лесу. Бегу домой переодеться, а мысли об одном.
Не знаю, как все получилось, только на вокзале подбегает ко мне Трубач и… виляет хвостом. Что делать?
- Иди домой, - командую ему. Он нехотя повинуется: нагнув голову, скрывается за углом здания.
Паровоз дает гудок, а из-за угла выскакивает Трубач и прыгает на площадку вагона…
В Игнатовском встречает заплаканная, совсем подавленная жена.
- Доченька, доченька, - причитает она.
Как могу успокаиваю, а у самого ком в горле.
Отправляемся к месту, где потерялась дочь. Трубач идет рядом. Углубляемся в лес.
- Мы здесь были,- указывает жена на полянку.
Набираю в легкие воздух, кричу:
- Га-а-ля-я-я!
Эхо раздается по всему лесу. Прислушиваюсь. Ответа нет.
Снова кричу и опять ничего не слышно.
Оглядываюсь и вижу - Трубач размахивает хвостом, жадно принюхивается и стремглав бросается в чащу леса. Он порывисто лает, все дальше и дальше удаляясь. «Нет, не по зверю идет»,-думаю. О слабой догадке говорю жене…
- Он, наверное, по следу Галочки пошел…
Жена поднимает заплаканные глаза, и я замечаю в них искры надежды.
- Он и меня в лесу ищет с лаем, - продолжаю я.- Пойдем за ним.
Голос собаки стих.
- Неужели потерял след? - спрашивает жена. В глазах у нее тревога и… надежда.
Трубач снова подал голос и умолк. В чем дело? Скорей! Скорей в чащу! Трубач! Милый, Трубач! Одна надежда на тебя!
Все ближе и ближе голос собаки. Вот он совсем рядом, и ноги отказывают мне. Жена с радостным криком бросается навстречу Галочке и Трубачу. По щекам ее текут слезы.
Перестала всхлипывать дочь, перестала плакать жена, смотрит на Трубача и вдруг отпускает из объятий Галочку и крепко-крепко обнимает собаку. Первый раз Трубач застучал хвостом и… не рычит. Умные глаза собаки как бы говорят: «Ну ладно-ладно! Чего уж!»
Жена погладила собаку, повернулась ко мне и сказала:
- Ты этому… приятелю своему передай… Еще раз заявится просить Трубача продать - я его так выгоню, так выгоню…
МИШУТКА
Мишутка осиротел очень рано. Ему не было и года, когда медведица-мать пошла в деревню добыть что-нибудь и не вернулась. Малыш ждал ее до самого утра и не дождался.
Не знал Мишутка, что охотники давно подкарауливали родительницу. Они не могли простить ей ночных раз-боев и наконец свели с ней счеты.
На второй день медвежонок едва дотерпел до вечера. Было холодно, и очень хотелось есть. С наступлением темноты он встал, отряхнулся и неслышно пошел лесом. Порылся у деревьев, перевернул несколько старых пеньков, поймал каких-то жучков, быстро проглотил их - не наелся.
Медвежонок вдруг вспомнил, как хорошо однажды они с матерью кормились на овсяном поле. Он вприпрыжку заторопился к заветному месту. Но поле оказалось убранным. Лишь кое-где виднелись островки растений.
Мишутка тщательно обследовал эти островки, отведал спелого овса и пошел дальше. Незаметно приблизился к месту, где вчера его оставила мать.
На полянку выбежал заяц. Медвежонок не раз видел косого и даже охотился на него. Правда, неудачно.
Белячок пощипывал травку, приближаясь к месту засады. Заяц непременно поплатился бы шкурой, будь косолапый поопытнее. До зверька оставалось целых пять метров, а он начал готовиться к прыжку и зашуршал листвой. Косой почуял опасность и дал стрекача.