— Твои дни сочтены, парень, — кратко сообщаю я, перед тем как закрыть дверь в ванную.
Калеб приходит домой уже после того, как Сэм ушел, из-за чего мои планы сорвались, и мне пришлось остаться одной с ребенком. Я жую сельдерей, когда он входит в дверь, неся пакет с едой на вынос.
Он ставит его на кухонную стойку и сразу же отправляется наверх проверить ребенка. Я не обращаю на это внимание и сразу же лезу в пакет, чтобы посмотреть, что он мне принес. Когда он спускается, он держит девчонку на руках.
— Что —? Зачем ты разбудил ее?
Я надеялась провести некоторое время с ним без нее.
Он вздыхает и открывает холодильник.
— Она новорожденная и должна есть каждые три часа, Лия. Она не спала.
Я бросаю взгляд на радио-няню и вспоминаю, что выключила ее, чтобы вздремнуть. Видимо я забыла включить ее. Интересно, как долго она уже не спит.
— Оу.
Я наблюдаю, как он ставит бутылочку с холодным грудным молоком в аппарат для подогрева бутылочек. Я могу на пальцах одной руки пересчитать, сколько раз я кормила ее. Обычно либо Калеб, либо Сэм кормят ее.
— Сегодня ей шесть недель, — сообщаю я. Я считаю дни до момента, когда смогу снова начать спать с ним, и чуть не сделала это до истечения шестинедельного срока, когда на прошлой неделе он вернулся с пробежки. Он всегда на высоте после бега.
От вида еды в пакете во рту закипает слюна. Я приступаю к еде без него. Он принес жареную курицу под соусом масала из одного моего любимого ресторанчика. Мы так часто едим блюда оттуда, что я не могу даже сбросить вес. Если я съем одну целую грудку цыпленка, 5 грибочков и уберу большую часть соуса, то мне удастся избежать двухсот калорий. Мне следует заставить себя прекратить так много есть. Мне хочется съесть последний кусочек курицы, но если я собираюсь сбросить вес, появившийся после рождения ребенка…
Калеб по-прежнему не смотрит на меня.
— Спасибо за ужин, — благодарю я. — Это был мой любимый.
Он кивнул.
— Ты что, больше никогда не собираешься разговаривать со мной?
— Я не простил тебя.
Я вздыхаю.
— Серьезно? Я не заметила.
Он поджимает губы. Я слезаю с высокого табурета и смело шагаю к нему. Он приподнимает брови в удивлении, когда я нежно забираю у него из рук ребенка и укладываю ее себе на руку, как, я видела, делает Сэм.
— Так она быстрее срыгнет, — объясняю я ему, имитируя движения Сэма. Ребенок подыгрывает великолепно, громко срыгнув через несколько секунд, после того как я легонько хлопаю ее по спинке. Я перекладываю ее на изгиб локтя и тянусь за бутылочкой с остатками молока. Калеб молча наблюдает за мной.
Я сладко ему улыбаюсь.
Ну же, придурок. Прощай уже меня.
Я скармливаю ей остатки молока и повторяю свой фокус с отрыжкой.
— Хочешь уложить ее или мне самой это сделать?
Он забирает ее у меня, но на этот раз он смотрит на меня одну… две… три секунды.
ГОТОВО!
Пока он укладывает девчонку спать, я бегу наверх, чтобы надеть что-нибудь сексуальное. Я так сильно нервничаю, когда возвращаюсь обратно на кухню. Открыв упаковку замороженной брокколи, я заталкиваю в рот целую пригоршню.
На мне черная ночная рубашка. Не очень вызывающая. Не хочу, чтобы Калеб догадался, что я принарядилась ради секса. Я медленно брожу по кухне, пока он не возвращается. Когда я слышу, как он спускается по ступенькам, я делаю вид, что мою бутылочки, которые Сэм уже вымыл. Слышу его где-то за моей спиной. Он замирает на пороге, и я улыбаюсь, понимая, что он наблюдает.
Когда он уходит в гостиную, я отправляюсь следом. Он садится, и я забираюсь на кушетку рядом с ним.
— Такого больше никогда не случится. Мне было проблематично поладить с ней. Но сейчас дела обстоят гораздо лучше. Мне нужно, чтобы ты поверил мне.
Он кивает. Уверена, что не убедила его, но он уже близок к тому, чтобы поверить мне. Я буду играть в мамочку, и скоро он снова будет смотреть на меня как раньше. Я целую его в шею.