В любом случае, при любых обстоятельствах он должен уйти!
Если бы в эту минуту его увидел доктор Арт, он бы поразился: Сапиенс полностью овладел своим телом, полностью. Он шел по коридору легко и стремительно, высокий, сильный, большой, и столько жизни, энергии, молодости было в его походке!
Он вышел в холл и направился к зеркалу. Остановился на минуту, посмотрел на мраморный пол: шахматная клетка пола — белый цвет и шоколадный — матово отсвечивала. Он мысленно поставил на одну из клеток — у самого зеркала — длинную фигуру доктора Арта. Как он сразу не заметил, что у этого эскулапа явно рыжацкое лицо? Он постоял и решительно шагнул на ту самую клетку, где только что стоял в его воображении доктор Арт.
— Мат! — громко сказал он.— Я сделал свой ход. Вы проиграли.
Он сорвал драпировку, отступил на шаг — в зеркале стоял во весь рост могучий рыжак, голубоглазый, с высоким лбом, широкоскулый и веснушчатый, крупные, слегка вывороченные губы затаили неясную, скрытную усмешку.
— Рыжая обезьяна,— с мучительным наслаждением ненависти сказал Сапиенс,— грязная рыжая обезьяна!.. Ты никогда не станешь мною! Никогда!—Он вынул пистолет, оттянул затвор и прижал дуло к виску. И только об одном жалел он в эту минуту: что не увидит, как разлетится вдребезги этот ненавистный череп, как брызнет на шахматную клетку мрамора мозг... Но он успел услышать, как где-то глубоко в душе, во всем его существе полный отчаяния женский голос крикнул: «Миро-о-о-!»
***
10 декабря 19..- года правительственная газета «Патриот» поместила обширный некролог и заключение о причине смерти Адама Гомо Сапиенса. В заключении говорилось: «Три месяца врачи Центральной клиники нейрохирургии боролись за жизнь председателя конгресса, пытаясь преодолеть тяжелые последствия организованной рыжацкими заговорщиками автомобильной катастрофы. Попытки врачей не увенчались успехом, так как мозг пострадавшего оказался отравленным продуктами распада».
Очередей за газетами не было. Люди давно уже были подготовлены к тому, что он умрет, и не жалели его. Они толпились на елочных базарах, покупали мишуру и игрушки. И давно уже магазины не продавали столько шампанского. Новый год обещал перемены.