Видя по сощуренным глазам и скептическому выражению лица, что Петрович не верит, он спокойно продолжил.
— Это не шутка. У меня на руках есть медицинское заключение. Петрович, ты не злись, просто расскажи, как есть.
— Ладно, — слегка смутился сосед, допустив, что сказанное может быть правдой. Из-за этого он почувствовал себя немного неловко. — Ты это… В своей бане в уматину пьяным парился, там уснул и чуть не угорел. Баня загорелась. Хорошо, что я вовремя увидел, вытащил тебя из пожара. Тебе по башке гнилой балкой прилетело. Я же и скорую вызвал.
— Так, погоди, — задумчиво произнес эльф в теле хумана, — получается, что моя баня сгорела?
— Верно, в пепелище, — кивнул Петрович. — До самого основания. Ничегошеньки, кроме углей, не осталось. Но от твоей бани моя баня загорелась. Хорошо, что я шланг размотал и стал вовремя тушить.
— То есть твоя баня тоже сгорела?
Эльфа переполняла печаль. Итак проблем куча, а тут ещё соседу за баню возмещать. Проблемное досталось ему тело. Он постарался воспринять разгребание неприятностей хумана-алкоголика философски, вроде как арендная плата за использование чужого тела. Лучше такая жизнь, чем никакая.
— Да нет! — мотнул головой Петрович. — У меня, слава богу, не вся баня сгорела. Лишь частично крыша и задняя стенка парилки. Вот, — кивнул он назад, — материалы в райцентре купил, буду ремонтировать.
— Сколько с меня? — решительно вопросил Дмитрий.
— Двадцать шесть тысяч. Дим, ты не подумай, я навариться на тебе не хочу. Я понимаю, у тебя самого проблем побольше. Это я лишь материалы посчитал, без работы.
— Петрович, я заплачу, но… — он задумался, пытаясь изыскать источники дохода. — Но не сразу. Сейчас денег нет. Буду тебе понемногу отдавать в течение полугода. Надеюсь, тебя устроит?
Петрович повеселел. Он не рассчитывал на положительный ответ. В уме он себя накручивал, думал, что сосед пошлет его на три известные во всём Союзе буквы. Он даже думал в случае отрицательного ответа подать в суд, чего ему очень сильно не хотелось. Ведь это означало навсегда испортить отношения с соседом. А тут такая приятная неожиданность.
— Дык я же понимаю! — радостно оскалился он. — Диман, я же знаю, что ты на пенсию живёшь. Меня устроит, если в течение полугода будешь выплачивать.
— Хорошо, — кивнул Карпов. — Тебе с ремонтом помочь?
— Да не, — смутился Петрович, понимая, что ещё и просить помощи после такого будет перебором. Но добрый жест оценил положительно. — Сам справлюсь. Ты как? Вылечили?
— Вылечили, — в голосе Димы можно было различить лёгкую иронию.
Дома всё было чуть хуже, чем Дмитрий помнил. Весь двор порос высокой травой. Грядки не вскопаны и не засажены. Во дворе валяется куча хлама. Забор с одной стороны двора отсутствует, ведь прошлой зимой, когда у него кончились дрова, он не придумал ничего лучше, чем топить штакетинами от забора. К этой живописной картине присоединились обугленные останки от бани в конце двора.
Дом выглядел не плохо, но и не хорошо. Он просил ремонта, но в целом оставался добротным. Одноэтажный. Внутри широкий коридор, за которым следует проходная кухня. Далее попадаешь в просторную гостиную с кирпичной печью, на которой облупилась побелка. За печкой две маленькие комнатушки-спальни. Вся мебель старая, ещё времён СССР. Из всей техники дома остался холодильник, и тот без электричества бесполезен. Но хоть что-то ещё Карпов не успел пропить.
Из еды Дмитрий обнаружил лишь небольшой запас круп, мешок сахара и мешок муки. Впрочем, иного не ожидалось.
Не прошло и двадцати минут после возвращения домой, как с улицы раздался хриплый прокуренный голос:
— Карп! Карп, выходи!
Дима вышел и обнаружил за калиткой пропитое лицо мужчины неопределенного возраста. Лицо было морщинистым, сильно загорелым и обветренным. Гостю можно было дать от тридцати до пятидесяти лет, при этом ошибиться. Одежда серая, замызганная. Взглянешь на такого человека, и сразу становится ясно — алкаш. К сожалению, имени вспомнить не вышло.
— Добрый день, — вежливо, с натянутой улыбкой на лице произнёс Дима. — Я вас слушаю.
— Карп, ты чего? — выпучил на него глаза визитер. — Пойдём, — сделал он характерный жест, ударив средним пальцем по горлу.
Линаэль брезгливо поморщился. Местный алкоголик явно предлагал ему составить компанию в распитии крепких напитков.
— Извините, но доктора мне запретили употреблять алкоголь. Так что нет. Всего доброго.
— Чё?! — изумлённо вытянулось лицо визитера. — Карп, чё ты гонишь? Кончай прикалываться. Пошли бухать!
— Видимо, вы меня плохо слышали, — в голосе Дмитрия появилось легкое раздражение. — Я же сказал, что не буду пить. Ни сейчас, ни потом, никогда! Мне нельзя употреблять алкоголь.
— Хе-хе-хе! — хрипло рассмеялся алкоголик. — Ты чё, Карп, — насмешливо продолжил он, — будешь слушаться каких-то докторишек? Ты чё как лох?
— Товарищ, — не скрывая брезгливости, с металлическим оттенком раздражения сказал Дима, — идите, куда шли. Ваши детские оскорбления оставьте при себе. Неужели вы считаете меня бесхребетным идиотом, у которого не хватит силы воли отказаться от вредного алкоголя в пользу своего здоровья? Если вы обо мне столь низкого мнения, я не желаю вас никогда видеть. Вам всё понятно?
— Да ты… — обозлился визитёр. — Карп, я от тебя такого не ожидал. Ты совсем что ли? Да ёб… Чё, не мужик?
— Мою половую принадлежность определяют половые органы, — с сарказмом ответил он. — Хотите верьте, хотите нет, но половые органы говорят о том, что я мужчина, а всё остальное о том, что я ещё и хомо сапиенс, то есть человек разумный. Если бы принадлежность к мужскому полу определялась необходимостью употребления алкоголя, я бы предпочел быть женщиной. Прощайте. И другим товарищам передайте, что я больше не употребляю горячительных напитков.
Длинная фраза перегрузила сознание визитёра. С задумчивым видом он поплелся вдаль. Довольный, что отшил нахального хумана, и слегка раздраженный Дмитрий вернулся в дом. В голове у него уже сложился план по приведению в порядок жилища. Для начала он взялся за веник и совок, дабы вымести пыль. После переключился на ведро с водой и тряпку. Жить в грязи ему было противно, оттого следующим пунктом шла стирка. А для этого требовалось нагреть воду, которую предварительно надо принести из колодца, затем натереть хозяйственного мыла, запасы которого хранились под диваном еще со времен другого Союза. В общем, уснул он после генеральной уборки поздно ночью сильно усталым, зато в окружении чистоты.
Утро Линаэля началось с малого тренировочного комплекса лесных рейнджеров. Точнее, это урезанный вариант упражнений для детей. Он на утоптанной площадке перед домом совершал плавные движения. Неприспособленное к подобным нагрузкам тело стонало от разгоняемой по духовным каналам праны, мышцы горели, а левое колено, которое он старался не нагружать, изредка простреливало острыми вспышками боли.
У местных восточных хуманов есть похожий комплекс упражнений, который называется ушу. Заниматься в больнице было невозможно. Там места мало, а главное, эльф опасался себя выдать.
Этот комплекс преследует сразу две цели. Во-первых, позволяет поддерживать хорошую физическую форму. Во-вторых, улучшает движение праны в организме, что полезно не только людям, но в принципе любым живым существам. Смертным постоянные тренировки улучшают здоровье и позволяют прожить дольше. Повышается тонус и иммунитет.
В завершении комплекса Линаэль и вовсе впал в транс и совершил ставшее привычным за короткое время жизни хуманом отделение капелек праны, которые направил к больным местам. Нога, которая разболелась во время тренировки, перестала беспокоить. Дмитрий ощущал в теле лёгкость, наполненность силой, мышцы сладко постанывали.
Сразу после этого он отправился на кухню. Из муки сделал лепешки, которые запек в духовке. Пока нехитрый хлеб доходил, Дима сварил кашу.
Скудный завтрак заставил мысли активнее крутиться в голове. Для разнообразия рациона нужно было что-то срочно делать. С таким питанием никакие тренировки не помогут, организм вскоре истощится.