Сказав это, Тэа обворожительно улыбнулась, смотря озорным взглядом на Хенрика и, опускаясь к низу его живота, она продолжила:
- Увидев ее, сердце короля затрепетало, и он снова ощутил что-то, некое чувство, ранее ему неизвестное, когда она посмотрела на него так…
Тэа взглянула на Хенрика глазами, полными страсти
– …и поцеловала нежно в губы.
Тэа страстно прижалась к губам Хенрика.
- Король ощутил, как безудержная страсть поселилась в его сердце. Его избранница была хороша и в любви телесной, так что, говорят, король неделю не выходил из своих покоев.
Тэа сняла с себя одежду и медленно села к Хенрику в кадок. Поманив его пальцем, она ощутила на себе крепкие объятия молодого мужчины, сердце которого билось в бурной истоме бушующего вожделения.
В воде удобно целоваться и обниматься, но любовью заниматься – совсем несподручно. Поэтому, вскоре к постели тянулся водяной след, а два разгоряченных тела слились в экстазе сумасшедших эмоций. Ее плоть была словно соткана для него, принимая в себя. Одновременно, Тэа помогала безудержным фрикциями, умело синхронизируя движения своего тела ритму любви. Она кричала, она стонала от исступления, ее прорезало острое желание отдаться пылкому любовнику полностью и без остатка.
Он ощущал подлинность ее чувств, он чувствовал пик ее вожделения. Хенрик цепкими пальцами сжимал ее шею в своих руках, осязая пульсацию ее вен в тщетной попытке контролировать ее бушующую кровь. Ему казалось, что он владел ею. Но на миг, когда она раскрыла глаза, посмотрев на него восхитительным взглядом голодной фурии, он понял, что принадлежит ей, что она, как Лорелея, опутала его своей страстью и не было выхода, а он не искал его, потому что добровольно капитулировал перед этим рыжим демоном.
Глава 5. Кубок познания
Когда Хенрик по своему обыкновению сидел на крыльце, смотря, как лошади пинают пыльные улицы Инсбрука, над ним незаметно склонился кто-то. Повернувшись, он увидел, что рядом стоял неизвестный мужчина. Хенрик сразу встал, потому что его учили почитать старших. Мужчина был одет в пестрые одежды, на голове была роскошная шляпа, украшенная перьями. Впереди был забавный гульфик, который тесемками крепился прямо над промежностью, и служил для хранения монет. Действительно, сложно представить более охраняемое место у мужчины.
«Ландскнехт!» - пронеслось в голове у Хенрика.
Ландскнехты - наемные солдаты, противопоставленные швейцарским гвардейцам, нанимались на самые рискованные задания, сражаясь с тяжелой рыцарской кавалерией. Боевой конь с рыцарем верхом, оба защищенные самой совершенной кольчугой, цена которого была почти, как стоимость среднего дома в Инсбруке, мчались на пикинеров со скоростью 60 км/ч и перед смертью буквально сминали ряды солдат, убивая не одного ландскнехта. Потому, жизнь их была коротка и ярка, как эти разноцветные одежды, в которые был наряжен Йозеф. Сам Император, зная о незавидной судьбе наемников, разрешил им нарушить строгий ритуал одежды, установленный для всех бюргеров.
- Юноша, на месте ли Фройляин Тэодора Ульрих?
Редко Хенрик слышал полное имя Тэи. Посмотрев в глаза наемного солдата, он увидел голубые глаза, приятную улыбку и немного взъерошенную коричневую бороду.
-Да, господин, Фройляин Ульрих у себя. Как мне Вас представить?
Гость рассмеялся такой жеманности Хенрика и ответил:
-Можешь не напрягаться, приятель, я сам из крестьян, и у меня важное дело, которое по плечу только Тэодоре. Кстати, я Йозеф Бахманн из Эрвальда.
Он показал руками куда-то на восток, видимо иллюстрируя местоположение Эрвальда, где находился его родной город.
-Я там никогда не был. Слышал, там красиво.
-Ишо как! – его речь была понятной, но очень забавной для Хенрика. Эти австрийские горцы говорили на своем смешном диалекте, растягивая слова и смешно видоизменяя их.
В этот момент, Хенрик заметил «кошкодер» или кацбальгер – короткий меч для ближнего боя, который часто использовали ландскнехты. Оружие висело у Йозефа справа. Вообще, Йозеф был весь пестрым, разноцветным и интересным.
Любопытный взгляд заметил солдат и спросил: