Добравшись до дубовой двери, он не услышал ничего. Подождав немного, Хенрик расслышал лишь медленный стук, словно кто-то осторожно бил по барабану. Это было странно, поскольку такого инструмента у нее не было. Дверь была лишь закрыта не на засов, и он медленно, сантиметр за сантиметром, открывал ее, чтобы увидеть, что происходит. Звук усилился, а его глаза осветила тонкая линия света, которая периодически затенялась чем-то. Позже он понял, что это пляшущие на свету тени. Наконец, открыв дверь достаточно, чтобы просунуть туда голову и разглядеть происходящее, он был поражен увиденным.
Три женщины, охваченные неслышной мелодией полной луны, двигались в невидимом ритме, повторяя друг друга в жестах, в мимике, игре невнятных слов. Они кружились среди зажженных свечей, тускло освещавщих их огненные взгляды. Они то застывали на месте, превращаясь в соляные столбы, то принимались отчаянно хвататься за прозрачный воздух, словно выжимая из него только им подвластные силы. Их шепот, вначале неясный, превратился в бормотание, затем все усиливавшийся стон, особенно после того, как они сорвали друг с друга одежду, представ перед силами тьмы нагими. Хенрик возбудился, потому что не только Тэа, но и две остальные женщины были хороши собой, с крупными грудями и соблазнительным рельефом, длинные волосы обрамляли их хрупкие плечи, которые хотелось ласкать, подчинив их необузданной воле.
Хенрик с изумлением наблюдал, как после короткого затишья, когда они увлеченно шептали себе под нос что-то, девушки встали в круг и начали бороться друг с другом, отталкиваясь руками, а порой и ногами. Одна из них схватила Тэю за волосы, пока та не закричала и начала целовать ее сзади, в этот момент друга скрутила ей руки и начала обнимать. Хенрик едва сдерживал свое напряжение, но все еще продолжал наблюдать за этим странным и возбуждающим действом.
Они обе уложили Тэю на пол и одна из них села на нее и начала проводить руками по телу. Тэе это явно не нравилось, потому что она пыталась сбросить ее. Потом та, что была сверху стала душить ее, но попытки Тэи убрать руки были тщетны, потому что вторая ведьма схватила Тэю за руки и крепко удерживала.
В этот момент, Хенрик силой толкнул дверь и ворвался в комнату с криками:
-Проклятая ведьма, не трогай ее! - она изумленно посмотрела на него и сразу же получила сильную пощечину и была отброшена в сторону. Та, что держала руки Тэи, отпустила ее и посомтрела на Хенрика недоуменно.
-Ты в порядке, любимая? – заботливо спросил он, приподнимая Тэю.
-Что ты здесь делаешь?! – жестко спросила она. – Разве ты не знаешь, что у нас обряд, и ты все нарушил?
-Что я нарушил? Она…Она пыталась тебя убить! –и он пальцем показал на забившуюся в угол ведьму, которая только, что душила Тэю.
-Ты все не так понял! Это ритуал! Так надо!
-Какой еще ритуал?! Душить человека?!
-Это же нежно! Вот так! – и Тэя дотронулась до него пальцами, легко обвив его горло. Ему было приятно.
-Ну вот видишь…Милый мой, все хорошо - она нежно шептала ему приятные слова, лаская его.
-Теперь, поскольку ты прервал ритуал, тебе нужно закончить его с нами. Иначе ничего не выйдет.
Потом она скомандовала:
-Хельга, подойди сюда. Принеси кубок.
Та торжественно поднесла серебряный кубок Хенрику. Внутри была какая-то алая жидкость, похожая на кровь. Тот недоверчиво посмотрел на Тэю:
-Это всего лишь сбор безобидных трав, он поможет тебе расслабиться, а то ты так напряжен...
Сказав это, она нежно окунула пальчик внутрь и соблазнительно облизнула его. Хенрик улыбнулся и поцеловал ее в губы. Вкус ее языка поведал ему о том, что напиток весьма приятный и будоражащий. Через минуту, едва оторвавшись от заманчивых поцелуев, он припал к кубку и вскоре осушил его.
Вначале, он почувствовал легкий бриз на своем лице, отчего ему показалось, что подул ветер. Но, оглядевшись, он увидел закрытые окна и дверь. Потом все было по-прежнему, он смотрел, как ведьмы зажигают свечи, которые горели каким-то адским огнем. Он не мог смотреть яркие пучки света, потому что пламя обжигало его глаза. И через них оно проникло внутрь него. Хенрики привстал, и прошелся по комнате - ему было жарко. Он снял с себя одежды, пытаясь изгнать из себя огонь, языки пламени которого обжигали его руки, которые словно пылали. В этой агонии жара он снова вспомнил о том, как давно прятал свои эмоции ото всех, от бабушки с дедушкой, от людей вокруг, даже от Тэи, которая незаметно командовала им.