-Выпей, это восстановит твои силы.
Он покорно отпил глоток и посмотрел на нее недоверчиво. Она с улыбкой снова поднесла кубок к его губам. И тогда он осушил его.
Сначала он ничего не почувствовал и прилег на пол. Тэа гладила его руки и грудь. Потом он поднял их, чтобы рассмотреть, отчего же горят его пальцы, и заметил, как его руки расплываются в пространстве, сливаясь с вещами вокруг, становясь частью всего, частью сущего. И тогда на него села Тэа и посмотрела на него свои чарующим взглядом. И он заглянул в ее глаза, полные дикой необузданной силы, которая пленила его в свои сети, и вслед за руками он словно стал сливаться с ней, ее глаза впитывали, всасывали его душу в себя. Тэа заботливо и страстно принимала в себя его горячий эликсир любви, жаркими прикосновениями губ подстегивая его бесконечное желание.
В ее глазах он увидел себя, стоящим возле древа жизни и смерти. Вокруг была тишина, холод обуревал безвидную твердь. Лишь едва слышная мелодия нарушала бесконечный покой одиночества. Это была минута, застывшая в бренной вечности, это был бесконечный миг остановившейся суеты хаоса. Здесь время не значило ничего, и даже слова утратили свои формы, растаяв во мгле, сочившейся из пустого неба вверху. Не было более отчаяния, счастья, горя или радости, лишь дерево в поле на лугу в середине ничто. Это альфа и омега, начало и конец пути. Он сел под ним, потому что все дороги вели к этому месту, и подумал о листьях, которых не было на ветвях, он подумал о солнце, что более не светит, и об улыбках, которых он больше не увидит.
Сколько он прошел? Что он видел на пути?
Но в памяти были лишь пустые картинки прошлого, которого, возможно, и не было вовсе.
Лишь холодный ствол за спиной и шепот ветра, несущего мелодию жизни – вот, что важно. Он прислушался, и до его сознания дошли сотни голосов, утонувших в пучине веков, которые вились вокруг дерева, словно шлейф из бисера уснувших нот. Он услышал голос из ниоткуда, говорящий ему:
-Это плоть времен, бремя угасшей страсти, сон бытия, что течет, словно кровь по веткам дерева жизни и смерти.
И вдруг он увидел свои руки, на которых была кровь невинных агнцев, которых он заклал во имя рукотворных богов. Он заглянул в отражение своих глаз, где был огонь из преисподней, выжигающий остатки тлеющего разума. Его тень смеялась, упиваясь силой своей уродливой власти, безжалостно карающей души.
Он превратился в зверя, убегающего вслед за мглой ночи, унесшей его душу в свои глубины. Это создание охотилось на людей, как за добычей, поглощая их плоть и вырывая сердца. В нем не было сомнений и не было жалости к страданиям других. Он увидел себя в водной глади и ужаснулся красоте своего вероломного совершенства, ощущая, как каждый мускул на его теле выточен по образу и подобию врага человеческого, печать которого была на челе его.
Хенрик закричал, смотря на свое отражение: «Я не ты! Я не зверь!».
Ему стало безумно больно от этих картин и несказанных слов, разносимых жестоким ветром. Тяжесть обреченности и онемение чувств одолели его. Он был готов расколоться внутри на мелкие кусочки, потому что груз этот было невозможно держать в себе, он разрушал изнутри.
Хенрик все кричал: «Я не монстр! Я не делал этого!» – словно пытаясь договориться с неумолимым отражением, которое лишь с ухмылкой смотрело на него. И в этот момент он почувствовал чьи-то теплые руки, которые гладили его, задыхающегося от слез, и услышал нежный шепот:
-Хенрик, милый, я с тобой! Любимый мой! Это все дьявольское зелье, оно скоро выйдет из твоих жил. Прости меня, я не знала, что так будет…
Она еще долго гладила его, пока его тело содрогалось от рыданий.
-Что ты видел, милый? Скажи! – встревоженно пыталась узнать она.
- Я-я, не делал всего этого… Пока… Мне так жаль их…- он обливался слезами.
-За что жаль?– она пыталась посмотреть в его глаза.
-За то, что я сделаю… - обреченным, но твердым голосом произнес он. Тэа наконец посмотрела прямо в его глаза и ее передернуло от того, что она ощутила: наступающую пучину, которая росла внутри него. Это была древняя стихия, неукротимая и ужасная.
Глава 6. Зверь внутри.
-Сегодня я расскажу тебе необычную сказку, Хенрик. О любви двух сердец, которые были частями друг друга.
-Разве такое возможно? – лениво спросил Хенрик, лежа на кровати, пока Тэа нежно массировала его спину, кошачьими движениями обволакивая патокой нежной ласки.
-В нашем чудесном и отвратительном мире возможно все… Это был слепой художник, создавший свою любовь, и вдохнувший в нее свою душу так, что она ожила. Ко всему прочему, он еще был сумасшедшим, и постоянно рисовал одну и ту же картину – девушку его грез. И всегда хранил свои картины близко к своему сердцу. Он скрывал их от чужих глаз, боясь, чтобы солнце не сожгло этот силуэт, а холод – заморозил чувства. Он придумал ее из своих мечтаний, нарисовал ее на песке, выточил ее лик в своем сердце. Ветер нашептал ее имя, которым он назвал ее, солнце своими лучами осветило ее силуэт. Его руки двигались в такт прекрасной мелодии ее голоса, пальцы ваяли изумрудные глаза, непослушные волны соткали из своих глубин россыпь волос. Он, словно бог, влюбленный в свое творение, водил потрепанной кистью по холсту, рисуя запретную мечту слепого художника.