Глава 3. Первый соблазн.
Возвращаться в город было приятно. Этот контраст между лугами из диких трав, деревьев, бесконечного неба над головой и мощеными улицами Инсбрука с древними домами и разноцветными крышами, был восхитительно необычен. Хотя, горы никогда не были далеко от горожан: прямо с центральной улицы можно было видеть далеких исполинов, почти всегда покрытых белой шапкой пушистого снега и манящих в свои белые чертоги.
Тэя жила в старом доме на берегу реки Инн. Хенрику нравилось сидеть на крыльце и смотреть, как повозки и кареты проносятся мимо, как люди снуют туда-сюда, словно муравьи, в то время, как река бесконечным потоком течет куда-то вдаль, унося страдания и радость, смех и плач, которые во множестве слышались на пыльных и грязных тирольских улицах. А над всей этой суетой возвышались горы, белые шапки которых как недосягаемые исполины безучастно смотрели на исчезающую в хаотической бренности жизнь.
Хенрик бесшумно открыл тяжелую дверь, и увидел, как Тэа готовила что-то. Она стояла к нему спиной, ее фарфоровые плечи были обнажены, демонстрируя белоснежную кожу, покрытую россыпью темных веснушек. Она замерла, чувствуя его приближение. Хенрик прикоснулся к ней, крепко сжав ее в своих объятиях. Он не мог оторваться от аромата ее волос, целовал ее нежную шею, оказавшись в сладкой ловушке чарующих эмоций.
…Тэа медленно повернулась к Хенрику, завораживающе улыбаясь. Он не мог оторвать взгляда от ее лица. В его сознании, в его теле, в сердце рождался ураган, бушующей стихией разносящий кровь по пульсирующим венам. Он тяжело дышал. Ему было страшно и…приятно. Ведь это был такой необычный, манящий взгляд женщины, которая за короткий срок стала для него такой родной, заменив подругу, мать, сестру и еще многих, кого у него не было и так не доставало.
«Она видит меня настоящего, она будто читает мои мысли!» - пронеслось у Хенрика в голове и это усугубило его смятение. Его сердце колотилось, как бешеное, он был на пределе возбуждения, и ему было стыдно от этого. В нем боролись все эти противоположные чувства.
-Я знаю, о чем ты думаешь, Хенрик. И это хорошо – она теплыми руками дотронулась до его плеча. И правда, через несколько секунд, волнение словно испарились куда-то. «Да, Тэа - настоящая волшебница» - подумал он.
Уже через несколько мгновений Хенрик гладил ее грудь. Она оказалась такой жаркой и упругой. Потом он ласкал ее соски, которые набухли, как почки весенних цветов, пробивавщихся сквозь тающий лед.
Но когда она взяла его руку и поднесла к своей промежности, от смущения, он отдернул ее. Ей это не понравилось, и она снова взяла ее и силой заставила ласкать себя. Вначале ему было приятно, но потом почему-то стало страшно. Из-за противоречивых чувств, он перестал ощущать наслаждение, как это было с грудью Тэи. Возможно, все было из-за слишком сильного напряжения. Во время ласки, Тэа закрыла глаза и слегка постанывала. Но, почувствовав, что Хенрику не нравится и он так и норовит убрать руку, она открыла глаза.
-Ты негодник! Не хочешь сделать мне приятно! Я тебя не волную! – она надула губки, и отвернулась от него.
Хенрик разволновался, и ответил дрожащим голосом:
-Что ты, Тэа, просто, я … я…я…
Она резко повернулась к нему, вся красная от гнева:
-Что «я», «я»? Просто ты самовлюбленный наглец, как и все остальные! – эта ее агрессия и слова, словно адресованные не ему, так шокировали Хенрика, что у него едва не пошли слезы.
Пока его нижняя губа дрожала от такой атаки и обиды на предмет его страсти, которая была для него всем, он почувствовал что она обняла его, шепча что-то. Он тоже обнял ее и, наконец, услышал то, что она говорила: «Прости меня, мой дорогой, я злая ведьма, а ты у меня самый лучший!» Эта нежность была еще приятней на контрасте со сказанным всего пару минут назад. Ее щеки были рядом с его, и в какой-то момент она придвинулась к нему вплотную, коснувшись своими губами его дрожащих губ. Он не противился, пока она нежно целовала его. Потом она взяла его руки и поднесла к своей горячей груди. Это так понравилось Хенрику, что он долго щупал ее, чувствуя как низ его живота охватывает буря. В этот момент, Тэа стала ласкать его живот, от чего тот едва не потерял сознание от наслаждения. Двигаясь все ниже, она легко скользнула в его брюки и стала нежно и страстно ласкать его там, к тому времени пылающего от запретных желаний.