- Ой-й, Гэбриел, достал!- махнула на меня рукой и скрылась из поля зрения, давая возможность послать ей в спину пару ласковых. Вот и поговорили!
Неприятно ли мне? Я привык. Привык настолько, что не посчитал нужным зацикливаться на поведении матери и направился на балкон, на котором планировал найти дремлющего отца. На удивление отец не спал, а восседал за столиком и попивал утренний кофе из катастрофически малюсенькой чашки, в его огромных пальцах выглядевшей смехотворно.
Сдержался от смеха и прошёл на балкон, намеренно громко топая каблуками ботинок. Отец заметил, но не посчитал нужным отрывать масляные глазёнки от расстилающегося вида утреннего Нью-Йорка.
- Мать устроила дебош?- начал издалека и усмехнулся, наблюдая, как напряглись плечи старика. – Слушай, пап…
- Нахуя припёрся?- он так неожиданно рявкнул, что я вздрогнул. – Пшёл вон отсюда!
Скрыл руки в карманы брюк и прошёл к перилам, чувствуя, как пальцы сжимались в кулак. Спокойствие – это та эмоция, которая всегда была мне подвластна. Вот и сейчас я нашёл в себе силы сохранить непоколебимость.
- Я хотел объясниться.
- Что ты собираешься мне объяснять?- распылялся отец, стул под которым угрожающе заскрипел. – Ты меня на деньги вздумал кинуть! Опозорить перед всеми! Неблагодарный отпрыск! Нихуя у тебя не получилось, понял? Я все документы о передаче собственности смыл в унитаз!
Усмехнулся при виде до безумия забавной картины: отец тыкал в меня жирным средним пальцем и брызгал фонтаном из слюней, благо я стол достаточно далеко, чтобы гадость не долетала до меня.
- Хрен тебе, а не деньги! Оставайся со своим жалким «Аквариумом», только не жди от меня кормушки, ясно? Ни цента не получишь! От голода подыхать будешь, а я перешагну и дальше пойду! Уяснил?
Подошёл вплотную к отцу, вынуждая расплывшуюся тушку поднять на меня голову, и презрительно оглядел сверху вниз:
- Откуда ты сам деньги возьмёшь? Неужели компания-банкрот прокормит или Макс пообещал золотые горы?
- Я буду счастлив видеть в кресле президента Макса!
Сука! Пальцы окаменели, и я уже не мог расправить их из состояния «стальной кулак», поэтому пришлось действовать наверняка – выхватил из рук старика чашку кофе и выплеснул содержимое в его поплывшее лицо. Лучше так, нежели задействовать кулаки.
- Только не Макс,- прошипел я и схватил отца за грудки. – Если он станет президентом компании, то я сделаю всё, подключу все свои связи, ресурсы, но не позволю вам выбраться из долговой ямы. Услышал меня? Не позволю!
Массивные руки оттолкнули, но я уже не стремился впечатывать отца в спинку стула. Распрямился и отошёл на безопасное расстояние, пока слюни не запачкали костюм.
- Ты, сопляк, будешь мне угрожать?- пыхтел отец и с трудом поднялся на ноги. – Я же тебя с землёй сравняю, ничтожество! Одного звонка достаточно, чтобы…
- Не успеешь звонок сделать,- перебил старика и показано оправил рукава рубашки. – В твоём возрасте всё что угодно может произойти, так что не бери на себя слишком много, договорились? Просыпаешься по утрам – за это и благодари Вселенную.
- Сучье отродье!
Поморщился от отеческого ора и некстати улыбнулся, заприметив в дверях закатывающую глаза мать.
- Он назвал тебя сукой,- просветил, но она была настолько привыкшей, что воспринимала оскорбление, как должное.
- Обязательно орать? У меня болит голова!
- Эта сволочь угрожает мне смертью!
Мать показано схватилась за сердце, хотя все мы прекрасно понимали – её это заботило настолько же «сильно», как и ласковое «сука». Стало откровенно дурно наблюдать за спектаклем, поэтому поспешил на выход, не забыв напомнить отцу об условиях его беззаботного существования.
Отец зашёлся протяжным воем, но я громко хлопнул дверью квартиры, тем самым заглушая и этот вой, и стоны скулящей матери. Я, чёрт дери, захлопывал главу своей жизни под названием «Семья и что с ней делать». К чёрту семью, в ней нет смысла!
Покинул здание дома и направился к своему автомобилю, вспоминая наличие Елены в нём. Блядь! Я же умудрился запихнуть её в салон, после надоедливого нытья и бесконечных просьб подвезти к чёрту на куличики.
Залез в салон автомобиля и громко хлопнул дверью, заставляя девушку испуганно вздрогнуть и оторваться от экрана мобильного телефона. Не обратил на неё никакого внимания, прижимаясь лбом к центру руля, чувствуя, как эмблема знаменитого бренда отпечаталась на коже.
Закрыл глаза, и сам не понял, как позволил грусти окинуть меня чёрной вуалью и напустить череду бредовых мыслей. Сожаление. Да, именно эта едкая эмоция обосновалась в груди, и подкидывала сознанию бессмысленные картинки под названием «Могло быть иначе!». Другие родители, другое окружение, другая женщина, зарывающаяся пятернёй в мои волосы.