- Чёрт,- прошептала, вынужденно отрываясь от влажных губ, и зло уставилась на вибрирующий телефон. Абонент «Елена» был слишком настойчив, и, судя по громкому вздохну, подобная настойчивость осточертела не только мне.
У Гэбриела не получилось превратить в ледышку мобильный телефон, что странно, ведь меня пробрало до самых костей. Не выпуская из объятий, зло рыкнул в динамик:
- Да?- женский голос на другом конце телефона заговорил слишком быстро и сбивчиво, отчего я ни черта не поняла, да и не хотелось понимать. Куда увлекательнее исследовать губами ложбинку на шее мужчины.
- Если не отвечаю, значит, занят!- децибелы женского голоса увеличивались с каждым словом, и в какой-то момент превратились в неприятную, заезженную пластинку в неисправном проигрывателе. – Если у тебя ничего важного, то я отключаюсь.
Видимо, «важное» у девушки нашлось, раз Гэбриел в очередной раз зашёлся глубоким вдохом, а я, нащупав языком пикантное местечко на шее, прикусила его языком и сильнее засосала.
Мы застонали синхронно, и к тому моменту вызов был сброшен, а мужские руки свободны, чтобы оказаться на моих ягодицах и с чувством сжать. Ещё ближе к телу, ещё интимнее, давая возможность не только на энергетическом уровне, но и физически ощутить мужское желание. Ширинка мужских брюк многообещающе натянулась, заставляя забыть о своих «заморочках» и «комплексах». К чёрту водолазку и всю лишнюю одежду!
- Твою мать!- процедил сквозь зубы Гэбриел, когда мобильный телефон вновь дал о себе знать.
- Что за неугомонная Елена?- подивилась я, удивляясь собственному голосу.
- Головная боль!
Искренне не завидовала некой Елене, и, если допустила в свою голову подозрительные мысли, то быстро от них отмахнулась, точно от назойливых мух. С таким пренебрежением и интонацией с небезразличным человеком беседы не ведут, поэтому со спокойной душой прошла в кухню.
Как и предполагалось, на столе стояла корзинка с пухлыми круассанами, но я была настолько поглощена собственными эмоциями и жаром, пронизывающий всё тело, что первым делом открыла холодильник и прислонилась лбом к холодной полке. На мгновение прикрыла глаза, втягивая ноздрями холодный воздух, и прислушалась к негромкому шипению мужчины. Очень надеялась, что разговор с нежеланным абонентом не испортит его настроение. Я, чёрт подери, очень на это надеялась, а расшевелившиеся гормоны вовсю сходили с ума.
Достала из холодильника обещанный пирог и несмело улыбнулась, когда в дверном проёме показался Гэбриел. Опять пустой взгляд и спокойствие, подобно бетонной стене, сквозь которую не пробиться к истинным эмоциям.
- Мигрень не прошла?- усмехнулась и открыла плошку, вдыхая запах аппетитного пирога.
Ответная ухмылка помощником для меня не стала, и я с замиранием сердца наблюдала, как Гэбриел вытащил из-под стола табурет и сел на него. В точности как в моих представлениях, только в реальность всё более дико и неловко.
- Так странно видеть тебя на своей кухне,- не стала лукавить, наверняка зная, насколько ошарашенным выглядело моё лицо. – Будешь кофе?
- Буду,- кивнул мужчина и улыбнулся. – И для меня ситуация немного странная. Но смена обстановки иной раз необходима.
Глянула на Гэбриела через плечо и усмехнулась, доставая из навесного шкафчика растворимый кофе. Он пьёт растворимый кофе? На мой немой вопрос тут же нашёлся ответ, стоило ему заприметить пачку кофе в руках:
- Если есть зелёный чай, то лучше завари его.
Засмеялась себе под нос от неловкости и, развернувшись к мужчине, развела руками:
- Из пакетиков не пьёшь?- поймав растерянный взгляд, снова рассмеялась. - Тебе повезло, у меня есть не из пакетиков.
- Надо думать, снобы на твоей кухне – редкость.
Одарила мужчину безупречной улыбкой:
- Смена окружения иной раз необходима,- подкорректировала его же слова, заслуживая искренний смех. Не часто доводилось видеть, как черты прекрасного лица смягчались, и в уголках глаз проступали морщинки, даже в уголках губ образовывались едва уловимые ямочки, что было слишком очаровательно для моей впечатлительной натуры.
- Так ты сно-о-б,- задумчиво протянула и включила электрический чайник. – Это приобретённое? Просто мой перфекционизм вызвали родители, настаивая, что идеал можно и нужно достигать в любом деле.
В подтверждении своих слов подошла к мужчине и пятернёй заправила его волосы назад. Прядки, выбившиеся из общего «ряда», вновь вернулись в «строй», олицетворяя тот самый идеал.