– Но ты не думай, тебе не придется махать кулаками, как в старые добрые времена. В этот раз все по–другому. Видишь ли, есть одно обстоятельство – добавляет Грек после недолгой паузы. – За эти годы многое изменилось. Давид важной птицей стал, связи на самом верху заимел. Теперь вот, в политику решил податься. Мне тут напели, что он собирается выдвигаться в мэры, зачищает свои хвосты. И в этот раз не я к нему людей посылаю. Это он —Грек выделяет последнее слово — вышел на меня с предложением уладить все вопросы по–хорошему. Лишние скандалы ему сейчас ни к чему. Так что ты, по сути, и будешь моим адвокатом. Но силовую поддержку я тебе все равно обеспечу. Мало ли как оно там обернется.
– Как говорят в таких случаях: это меняет дело. – развожу руками я. А что тут еще сказать?
Грек достает телефон и кого–то набирает. Потом командует в трубку: «Быстро сюда!». Просит подождать пару минут. Мы снова чокаемся. И вот, передо мною стоят, застыв в позе античных статуй, трое здоровенных бугаев, на вид лет по двадцать пять каждому.
– Знакомься, это твоя группа поддержки. Вот, смотри на моих архаровцев. Три богатыря, как в сказке! – все как на подбор шварценеггеры. Хоть в кино и не снимались. Это Руслан. А эти двое – вообще братья. Вован и Лексус. Да, как те самые, а так–то они – Марик с Олегом. Не смотри, что молодые. Они дело свое знают так, что старикам дай бог!
Я испытующе сверлю колючим взглядом каждого из представленных мне «шварценеггеров». Прикидываю в уме, может, лучше кого из своих взять? А, ладно. В случае чего пускай Грек сам им больничку оплачивает, костоломам этим.
– Ну, как говорится, на коня! – Грек протягивает мне рюмку с янтарной жидкостью.
– Твое здоровье!
Глава 5. Рита
На следующий день дверь в мою комнату открывается лишь дважды. Утром молчаливая вышколенная служанка средних лет приносит поднос с завтраком, поставив его на журнальный столик. Попытки заговорить с нею успехом не увенчались. Женщина лишь предупреждающе прикладывает палец к губам и, так и не проронив ни слова, удаляется. Ближе к обеду я пытаюсь криками и стуком в дверь привлечь внимание хоть кого–нибудь, но напрасно. Похоже, Ринат действительно решил претворить свою угрозу в жизнь. Но и я сдаваться так просто не собиралась.
Уже когда за окном темнеет, мне снова приносят поесть и мрачного вида мужчина, по–видимому, охранник, так же молча, как и утренняя служанка, провожает меня до дамской комнаты и обратно. По пути я украдкой поглядываю по сторонам, но это мне мало что дает, кроме одного – осознания, что дом у моего похитителя огромный. Шли мы, в основном, бесконечной чередой каких–то коридоров, по стенам которых висели картины в столь же дорогих и помпезных рамах, что и украшавшая место моего заточения. Похоже, хозяева были, если не ценителями искусства, то, во всяком случае, рассматривали живопись, как хорошую инвестицию. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: стоило все это немало.
Так прошло несколько дней. Ринат все это время не появлялся, словно забыв о моем существовании. Но я понимала, что это не так. Он просто ждет, когда я сломаюсь и приползу к нему на коленях. Сидя в одиночестве, отрезанная от всего мира, я утешала себя мыслями о том, что не доставлю Ринату такого удовольствия.
Утром третьего дня, вместо обычной служанки с завтраком в комнату заходит немолодой охранник и со словами: «Это вам», передает мне маленькую коробку и удаляется. Я молча верчу коробку в руках и, открыв ее, непонимающе пялюсь на диктофон. Небольшой, видимо, последней модели. Это мне? Что за странные шутки? Зачем?
Недолго думая, включаю и жму на кнопку воспроизведения. Комнату заполняет голос Рината. «Как ты там, Маргоша, не соскучилась еще? Ты только скажи, и я сразу приду – получить обещанное. Ведь, ты же не забыла наш уговор?». Выключаю диктофон, раздраженно швыряю его подальше от себя, на самый угол кровати. Какой, все–таки, наглец! Не было никакого уговора, это был ультиматум с его стороны, а я – просто беззащитная жертва.
Ближе к середине дня меня охватывает какое–то странное лихорадочное возбуждение. В меня будто бес вселяется. Не находя себе места, вскакиваю с кровати и долго мечусь, словно зверь в клетке, нервно меряя шагами комнату – до двери и обратно к ночнику в углу. Словно в подтверждение моей интуиции в коридоре раздается шум, и я напрягаюсь, прислушиваясь к тому, как в абсолютной тишине проворачивается ключ в замке.
На пороге возникает незнакомый мне мужчина лет под пятьдесят, а может и больше. Темноволосый и темноглазый коренастый крепыш с пышными, чуть седеющими усами и столь же пышной темной шевелюрой. Одет он был по–домашнему – в джинсы и рубашку с коротким рукавом, поверх которой накинут кожаный жилет с молниями на карманах.