— Алло, алло! Не молчите! — слышал я в трубке телефона.
Первый секретарь райкома Комсомола Игорь Трошкин выражал своё негодование. Ну а я не сильно мешал ему это делать. Пусть выговориться. Психологи будущего утверждали, что это первый шаг для принятия ситуации. А Трошкину нужно принять все, как есть, у него выбора иного нет.
— Я слышу вас, товарищ первый секретарь райкома ВЛКСМ, — официально обращался я. — Только понять не могу, в чём же вы хотите меня обвинить?
Директор училища поморщился, чем выразил своё недоумение по поводу того, как я разговариваю с представителем комсомола. Он-то старался всем сказать то, что ожидается, прикрываясь пустыми фразами, по типу «мы всегда, как только…» «усилим бдительность» и все в этом роде, главное, чтобы не сказать что-то конкретное, иначе придется исполнять.
— Вы, товарищ Чубайсов, забываете про помощь старших товарищей. Почему в статье, что была опубликована сегодня утром в газете «Смена», нет указания про то, что это я наставил вас и что решения педагогического совета училища были инициативой районного комитета комсомола? — с обидой говорил Трошкин.
— А надо? — откровенно издевался я.
И вновь порция негодования и несколько минут словоблудия.
— Я не хотел вас подставлять. Был разговор о том, что вы хотите оставаться в стороне от тех инициатив, что были мной озвучены. И я не был уверен, что статья будет столь комплементарной, — отвечал я, стараясь не сорваться и не послать деятеля по матери.
— Комплемент… а, понятно. Но в следующий раз я жду от вас ответов по инициативам, — не унимался комсомолец. — Теперь на мне будет ваша характеристика для вступления в партию. Учтите!
— Если будет на то необходимость, продиктованная обстоятельствами, то всенепременно, как только, я обязательно, — закручивал я фразы.
Действительно, Сашко постарался, и в статье именно я — ключевая персонаж. Есть там и слова про то, что я сам, добровольно, согласился идти работать в училище. И про то, что имею красный диплом, но все равно распределился в ПТУ, и даже что такой молодец, что стал заниматься физкультурой с учащимися, о чём, как утверждал журналист Травкин, будет подробно написано уже в следующем выпуске газеты.
Положив трубку телефона, вежливо отказавшись от партии в шахматы с директором, я направился к себе в кабинет. Просто валился с ног, собирался, вопреки своим убеждениям, закрыться в кабинете и поспать хотя бы час. Не столько утомило почти отсутствие сна, сколько эмоциональное напряжение ночи.
Да и сколько бы я не был уверен в том, что все следы мы со Степаном замели, всегда есть опасность, что можно что-то упустить. Волнение присутствовало, хотя оно было все слабее с каждым часом.
— Толя! — окликнула меня Настя, которая устроила засаду возле моего кабинета, явно поджидая меня.
— Привет, Настёна, ты как? Выглядишь отпадно, — проявил я вежливость.
Впрочем, девушка действительно выглядела по-особенному. Настя распустила волосы, накрасилась, хотя и без макияжа у неё красивое лицо. Одежда подчеркивала её фигуру, демонстрируя, что Анастасия Андреевна уже оформившаяся женщина, хотя и прикрывала длинной юбкой ровные и красивые ноги.
— А ты не знаешь… Стёпа… Стёпан Сергеевич, он как? Почему на работе нет? — с волнением в голосе, спросила Настя.
— Наверное, взял отгул, — выдал я версию, близкую к правде.
Стёпа, действительно, когда мы с ним ночью расстались, выразил желание проспать полдня. Ну а я передал директору, что Шаров берёт отгул на сегодня. Да, в нашем расхлябанном коллективе можно и так отпрашиваться. Не так легко найти человека, который добровольно работал в бурсе. Мастера производственного обучения так и вовсе по непонятным причинам работают. На любом заводе платят минимум раза в два больше. Так что поблажки сотрудникам — одна из форм работы по сохранению кадров в училище.
— Прикрой меня перед директором и Ашотовной, а я пойду посмотрю, что со Степаном. Потом тебе сообщу, — сказал я и уже собирался идти на выход из корпуса, как отвернулся. — Ты верь Стёпе, он человек такой, что не найдёшь другого лучше. Правда, есть слабость у него… Влюбился в тебя, как мальчишка. Но я тебе ничего не говорил.
Где живёт Стёпа, я знаю. Так что по боку все дела и сон, нужно спешить. Мало ли, выпил товарищ. Ведь не так давно он чуть не выполз с запоя. И это могло бы стать серьезной проблемой. Сорвавшийся алкоголик — это не то, каким я хотел бы видеть своего друга.
Григорий Васильевич Романов, Первый секретарь обкома партии Ленинградской области, как всегда, своё утро начинал с чтения прессы. Только вчера у него на докладе был глава Комитета по образованию области, и хозяин Ленинграда и Ленинградской области выискивал в газетах именно это направление. В мае началась активная пропаганда вступительной кампании в профессионально-технические учреждения образования.