— Будешь счастлива с Бубуном, — передразнила я отца, возвращаясь в свою комнату. — Обходительный мужчина, которого сразу, как увидишь, хочется обойти. И желательно подальше.
«Как можно быть счастливой, если с тобой рядом спит старый стручок?» Я представила, как это нечто будет шарить руками по моему телу, и меня передёрнуло от отвращения. И стоило беречь себя для того, единственного? Не сказать, конечно, что я особо усердствовала в вопросах оберегания своей чести, но дальше положенного не заходила.
Хорошо, что Жаклин ещё не ушла, разбирая платья в моём гардеробе.
— Что-то случилось? — испуганно округлила она глаза, стоило мне вернуться в комнату. — Герцогу не понравилось платье?
— Герцог его, к сожалению, не увидел. Я думала, что его хватит удар, но просчиталась. Он оказался слепым на нужный глаз.
— Какой кошмар, — Жаклин прикрыла ладошкой рот. — И что же теперь делать?
— А ничего. Барон велел переодеться, — вздохнула я, лихорадочно соображая, что мне делать. У меня было полчаса. Потом отец пошлёт за мной кого-нибудь. «А если, — мысль вспыхнула в голове, подобно молнии, — сбежать? Наверняка бабуля сможет мне помочь. Не может быть, чтобы она ничего не придумала. Главное, до неё добраться».
— Какое платье вам подать, линая Лионария? — поинтересовалась Жаклин.
— Никакое! — отрезала я, и служанка в недоумении вытаращилась на меня. — Давай сюда мои штаны и рубашку.
— Но я отнесла их в стирку, — пролепетала Жаклин.
— Ну так верни!
Служанка унеслась, а я принялась стягивать с себя развратное платье, у которого было одно несомненное достоинство: снять его не составило труда. «Не хочу! Не буду! Не стану! Прочь отсюда!» Стоило представить женишка, и мои глаза застилала пелена гнева. Никогда бы не подумала, что отец может вот так поступить со мной.
Я едва дождалась Жаклин. Выхватила у неё одежду и быстро оделась. Потом посмотрела на девушку. Сейчас отец выгонит её взашей за то, что она не предупредила его.
— А вы закройте меня в гардеробной, линая Лионария, — внезапно предложила служанка, будто догадавшись, о чём я думаю. — А я скажу, что вы захлопнули дверь, когда я выбирала наряд.
— Знаешь что, Жаклин, возьми себе любое платье, которое понравится. Только спрячь его, чтобы никто не увидел. Наденешь, когда будешь выходи́ть замуж.
Я схватила серый плащ, который не раз спасал меня в дождливую погоду, закрыла служанку и побежала на конюшню. Времени было в обрез.
Мне несказанно повезло. Конюх собрался выгуливать моего Снежика. Белоснежный красавец с белой гривой был мне подарен жеребёнком на двадцатилетие.
— Линая Лионария? А вы разве…
— Нет, тан Тобос, мне надо срочно съездить по делам. И я была бы вам очень признательна…
— …если бы я вас не увидел? — закончил за меня конюх. Он знал меня с детства, и, думаю, был в курсе происходящего.
— Спасибо, тан Тобос, — я обняла пожилого мужчину.
— Беги, девочка, беги, — пробормотал он за моей спиной, когда я усаживалась в седло.
После продолжительной скачки у меня тряслись руки и ноги. И не столько от напряжения, сколько от нервов. По-моему, я ещё никогда так не гнала Снежика по равнине. Я боялась услышать за спиной звуки погони. Если отец меня сейчас настигнет, то точно упакует и вручит герцогу Бубуну в качестве поощрительного приза.
Лес уже был совсем рядом. Горы, лес и моя свобода. Хотя я и понимала, что времени у меня не так уж и много. Отец наверняка поедет искать меня к бабушке. «А если немного прогуляться? Пусть они поищут, а я пока посижу в другом месте. Заодно подумаю: что мне делать?»
Ещё немного, и я достигла своей цели. Лес встретил прохладой, запахом травы и листвы. Всё дышало покоем и безмятежностью, вселяя в меня уверенность, что всё будет хорошо. Теперь можно было не гнать Снежика. Примерно через час я спешилась возле речки. Я обожала здесь проводить время, следя за быстрым течением. Вода в реке всегда была холодной, несмотря на то, что лето уже вступило в свои права.
Сердце всё равно не хотело успокаиваться и как сумасшедшее колотилось в груди, посылая горячую кровь по венам. Щёки пылали. Я была вся словно натянутая тетива. Отпустив Снежика погулять, я растрепала волосы, выдёргивая всевозможные шпильки и заколки. «Не хочу ничего!»
Желая снять напряжение, я устремилась к реке. По пути быстро избавилась от штанов и верхней рубашки, и в одной тонкой сорочке на узких бретелях подбежала к воде. Хотелось погрузиться в холодные струи и забыться — отмыться даже от воспоминаний о герцоге Бубуне. Надо было срочно прийти в себя, а потому я смело шагнула в несущиеся потоки. Я любила здесь купаться и была привычна к нраву реки. Стоило мне окунуться, и холод мгновенно выветрил все мысли из головы.