Ученый, вяло переставляя ноги, повернул туда. После произошедших событий он не видел другой возможности, кроме как сдаться в руки британских властей. Пока еще имеется, кому сдаваться... Пусть сделают с ним, что хотят, но, как минимум, материалы исследований не попадут в руки врага!
Однако далеко уйти ему не удалось. Медленно бредущего англичанина остановила группа молодых индийцев, давно посматривавших на него со смешанным выражением алчности и ненависти на лицах. Генри, отрешенно глядевший себе под ноги, вдруг почувствовал сильный удар в грудь, от которого чуть было не опрокинулся в грязь:
- Что, сагиб, заблудился? - с жутким акцентом произнес явный вожак банды, недобро щерясь во весь свой рот, в котором недоставало половины зубов.
- Тяжело самому вещи тащить? Ничего, мы тебе поможем! - подхватил другой туземец, выглядевший еще страшнее вожака.
Хиннеган не реагировал, с трудом понимая, кто эти люди и чего они от него хотят. Его странное поведение не осталось незамеченным:
- Похоже, сагиб так испугался врагов, что забыл, как разговаривать! - усмехнулся вожак, полуобернувшись к своим товарищам. - Но, к счастью, говорить ему и не требуется!
Сильный и неожиданный удар, на этот раз в лицо, сбил Генри с ног. Саквояж откатился в сторону, а сама жертва нападения растянулась в грязи. Сильные руки вожака прижали ученого к земле, в то время как его подельники быстро и умело обыскивали одежду. Повернутый головой в сторону Хиннеган видел, как толпа беженцев равнодушно обтекает место действия, не обращая ни малейшего внимания на происходящее насилие.
Подельник вожака что-то произнес, и Генри почувствовал, как хватка, лишившая его подвижности, ослабла, а затем и вовсе исчезла. Приподняв нывшую от удара голову, он увидел, как грабители пересчитывают найденные у жертвы золотые и серебряные монеты.
- Неплохо! - пробормотал вожак. - В сумке у него тоже могут быть ценности! Посмотри!
Подельник сунулся к саквояжу и начал копаться в его внутренностях. Внезапно чья-то нога, обутая в неплохо сшитый сапог, со всего маху врезалась в его алчно оскаливающуюся морду, так, что не ожидавший нападения бандит улетел в грязь и остался там лежать, жалобно постанывая. Хиннеган перевел взгляд на владельца ноги, тут же узнав в нем Прабхакара. Мощная фигура кузнеца возвышалась над поверженным грабителем, тощим от постоянной нищеты, как стопушечный линкор над прогулочной шлюпкой. А рядом стоял его старший сын со старым, но надежным кремневым пистолетом в руках. Прахабкар что-то рявкнул и ошарашенные его вмешательством бандиты, только что примерявшие роль новых хозяев жизни, тут же испуганно растворились в толпе, унося награбленные деньги.
- Мистер Джейкобс, это вы? Вы целы? - кузнец подал все еще лежащему на земле ученому свою лапищу.
- Цел... вроде бы, - ответил Генри, потирая нывшую скулу и отряхиваясь от грязи.
- Почему вы здесь? Я думал, вы убежали вместе с остальными британцами. И где миссис Джейкобс?
- Она... погибла! - с трудом выдавил из себя Хиннеган.
- Это ужасно! Мои соболезнования! - вполне искренне произнес Прабхакар. - Сегодня во многих семьях траур!
Генри было все равно, и он ничего не ответил. Тогда индиец, видя маловменяемое состояние своего бывшего нанимателя, но чувствуя, наверное, некую ответственность за его судьбу, или, возможно, желая заработать благодарность от колониального начальства, которое, что весьма вероятно, вскоре снова вернется в эти края, не мог просто так пройти мимо. Он участливо взял стоявшего с потерянным видом ученого за руку:
- Мистер Джейкобс! Я бы проводил вас к британскому посту, но, боюсь, не могу позволить себе сейчас оставить свою семью хоть на минуту. Сами видите, что происходит! Но и вам самому идти нельзя! Поэтому прошу вас присоединиться к нам. Мы идем к переправе, и я позабочусь о вашей безопасности!
Хиннеган равнодушно кивнул. Ему действительно сейчас было все равно. Нервное напряжение сегодняшнего дня оказалось слишком сильным для его изнеженной психики. Прабхакар вложил в его безвольную руку поднятый с земли саквояж и потянул в сторону переправы.