С четырех сторон
От составителя
Если сложить вместе население всей Африки и всей Латинской Америки, то сумма будет приблизительно равна числу людей, живущих в Индии. Эта огромная — 750 млн., — этнически разнородная масса, говорящая больше чем на сотне языков, исповедующая десятка два религий, тем не менее всегда составляла единое целое — Индию.
Основа этого «единства в многообразии» — индийская культура, прекрасную характеристику которой дала Капила Ватсайян, известный историк искусства:
«Когда бы и каким бы образом ни сформировалась индийская культурная традиция, совершенно очевидно, что только она может удерживать вместе почти невообразимое множество народов, языков, религий, философских систем, социальных структур, художественных форм. Многообразие Индии существует в единстве, как существуют планеты и звезды в единой галактике — каждая движется по собственной орбите и у каждой есть свои отличия…»
Так и индийская литература — при всем своем многоязычии, стилевом и тематическом разнообразии — живет единым социальным и духовным опытом.
Четыре повести, составляющие этот сборник, должны дать читателю представление о четырех сторонах света — индийского, конечно. Кришна Собти пишет на хинди — это север Индии; Шрикришна Аланахалли — родом с юга и представляет литературу каннада; Гопинатх Моханти — патриарх литературы ория — живет на востоке страны, а маратхский писатель Вьянкатеш Мадгулькар — на ее западе. Но, естественно, дело не в географии — этот принцип отбора условен, как, впрочем, и всякий иной, — хотелось бы, чтобы через повести талантливых индийских писателей читатель ощутил всю громадность, сложность и противоречивость проблем, стоящих перед современной Индией.
А в Индии, о чем бы там ни писали и ни размышляли, все в конечном счете сходится к одной центральной точке, в которой индийская традиция, та самая, что сорок веков скрепляет страну, пересекается с современностью, стремительно вторгающейся в жизнь.
Современная индийская литература в своих лучших образцах рисует портрет души человека, которого История поместила в эпицентр землетрясения, вызванного вулканическим извержением перемен.
Традиция и современность сталкиваются, противоборствуют, переплетаются, видоизменяя друг друга в сознании и в быту каждого, кто живет в Индии. Тысячелетние установления, которым неукоснительно следовали деды и прадеды, вдруг обнаруживают свою несостоятельность в новых условиях; новое с такой скоростью распространяется вширь, что не успевает по-настоящему проникнуть вглубь, создавая ситуации неимоверной напряженности.
Медленно отступает общинное сознание с обязательным для него нерассуждающим подчинением авторитетам, освобождая место критическому мышлению с лично осознаваемой ответственностью за поступки.
Медленно сдает позиции кастовая система — общество всеобщего неравенства, освященного догматами индуизма, отличается поразительной прочностью, которую невозможно поколебать законодательными мерами, можно только изжить в результате социальной и экономической перестройки.
Кастовая система похожа на сеть, обособленные ячейки которой не могут существовать по отдельности; стоит порваться одной — и вся сеть расползется. Сеть соединяет, разделяя, приговаривая миллионы люден к вечной грязной работе, которая представителей высших каст, особенно брахманов, могла бы осквернить. Оскверняет любое соприкосновение с этими людьми, они — неприкасаемые.
Ганди заявлял:
«Я скорее предпочел бы, чтобы исчез индуизм, чем осталась жить неприкасаемость».
30 января 1948 года — всего через несколько месяцев после того, как Индия освободилась от колониального ига, — Махатма Ганди пал от руки религиозного фанатика-индуса. Ганди заплатил жизнью за страстную проповедь мира и сотрудничества между всеми религиозными общинами Индии, за то, что делил кров и пищу и с мусульманами, и с индусами низших каст, и с неприкасаемыми.
Официальным бюллетенем о трагической гибели Ганди, человека, сделавшего ненасилие своей политической доктриной, открывается повесть Мадгулькара «Огненные вихри». Убийца — брахман из Махараштры Натхурам Винаяк Годсе.
И по всей Махараштре начинают пылать брахманские дома — кровь за кровь! Кастовое сознание не приемлет индивидуальной ответственности: за убийство Ганди должна понести кару вся община.
У Мадгулькара нет описаний насилия, поджогов, грабежей — ему нужно обратить внимание читателя на другое, на то, что он считает самым страшным последствием бесчинств: на непоправимый ущерб, нанесенный душам людей. Опалив людские души, массовое безумие остается тлеть в них, готовое по любому поводу вспыхнуть снова.