— Вика… — Марк застыл в шаге от меня и устало потер лицо правой рукой. — Я хотел извиниться. Я был груб.
— Ну что Вы, профессор. Ваши замечания были справедливы. Я действительно нагло и эгоистично хотела Вами воспользоваться. Так что это я должна извиняться.
— Вика…
— Простите меня, Марк Робертович, такое больше не повторится, обещаю Вам. Тем более, что наши пути расходятся. Вас ждет Австрия, Гретхен, Анфиса… и черт знает, кто еще…
— А тебя ждет граф фон Беренгоф. — язвительно бросил Марк и его правая рука сжалась в кулак, а в левой захрустела моя сумочка.
— Да. А меня ждет граф фон Беренгоф. Давно ждет. И по всей видимости дождется.
— Вика. Я должен объяснить. Я… Я просто хотел, чтобы у тебя был выбор. Свободный. Унизительно быть единственным возможным вариантом. Первым встречным. Проходящим. Незначительным. Тем, кто приносит боль, и кого потом всю жизнь старательно пытаешься не вспоминать.
— И все же, Вы им стали… Тем, кто приносит боль…
— Вика…
— Марк! Что за мелодрама? Зачем ты здесь? Я уже все претензии твои осознала, приняла. Каюсь, виновата. Что теперь ты от меня хочешь? Я не собираюсь оправдываться и что-то тебе доказывать. Потому что ты все уже для себя решил. И вполне однозначно выпроводил за дверь.
Повисла весьма драматическая пауза. Лиля и Вася так не покинули автомобиль, предоставляя некую иллюзию уединения, хотя, я уверена, наш разговор в глухой тишине прекрасно слышен на всю улицу.
Мне хотелось. До безумия хотелось, чтобы Марк сказал, что чувствует нечто большее и лучшее, нежели унижение. Хотелось услышать, что я сама важна для него, что все наши поцелуи, объятия, близость — не просто обычная реакция в ответ на мои развратные действия, а нечто более высокое и глубокое. Что я тоже нравлюсь ему.
Нет. Не так.
Я хотела, чтобы Марк признался, что влюблен в меня. До вот этой безумной страсти, до ослепляющего желания быть вместе, слиться воедино, врасти в друг друга.
Хотела услышать хоть о каких-то положительных чувствах в мою сторону, а не о тех, что направлены на самого себя. Я понимаю и его обиду, и унижение, и разочарование. Честно-честно. Но я хочу понять и причину. Марк бесится, потому что я пошатнула его чувство собственного достоинства? Или Марк бесится от того, что девушка, к которой он испытывает серьезные романтические чувства, не ответила взаимностью, предложив лишь секс без обязательств?
Ответь.
Ответь мне, Марк.
Скажи мне, что я для тебя не пустое место. Скажи, что влюблен, и ты утонешь в моей нежности, клянусь. Скажи, что я нужна тебе, и я пойду за тобой, и никакие графы меня не остановят.
Но Марк молчал.
И также молча протянул мне сумочку.
— Это твое.
— Спасибо.
В следующий миг из кармана пальто Марк достал мои черные трусики.
— Это тоже твое.
— Ха! Ха-ха-ха-ха-ха — я истерично, громко засмеялась, пока из глаз не брызнули обжигающие горькие слезы.
ВСЕ.
— Вот теперь, действительно… Добби свободен!
Марк резко сократил расстояние, сделав стремительный шаг навстречу, но я выставила вперед руки, сжимающие мои пожитки, и с силой толкнула широкую грудь.
Мгновенно хлопнула дверь автомобиля, и между нами вклинился злой цербер, закрывая ревущую меня своей широкой спиной.
— Вика! — Марк, не обращая внимания на Василия, попытался приблизиться, то ли случайно, то ли специально задев плечом охранника.
— Прощайте, Марк Робертович! Не беспокойтесь, больше я на Ваш член не претендую, в конце концов, я СВОБОДНА, а он у вас НЕ ЗОЛОТОЙ!
Развернувшись, я решительно шагнула за ворота в сторону дома. Вслед за мной, стуча каблучками, семенила взволнованная Лиля. Сзади доносилась ругань Марка и Васи, но слов я не разбирала и впервые была рада, что у меня есть охранник.
Достав телефон, который все же оказался в беззвучном режиме, я открыла галерею, выбрала фото и отправила Марку.
Пусть помнит меня такой, а не со слезами на глазах!
Часть 2
Глава 28
Германия. Винтергартен. 6 лет назад.
Огромные просторные коридоры в тусклом свете желтых ламп-свечей выглядели величественно, но жутко и неуютно. Интерьер древнего замка словно переносил в прошлое, в средневековье, где благородные рыцари добивались на турнирах руки прекрасной дамы, где честь и отвага ценились наравне с благородством и изысканными манерами, где убивали за любовь.
Граф фон Беренгоф обожал замок Винтергартен, где из каждого уголка веяло историей и семейными тайнами. Но еще больше он любил Зимний бал. Ежегодно после Рождества и в преддверии Нового года в родовом гнезде фон Беренгофов устраивается прием, куда приглашаются выпускницы из их Школы Святой Бригиты, курсанты военной академии из соседнего города, а также их родители.