— Вы можете вернуться?
— Это довольно сложный вопрос. — Адира отпила еще немного кофе. — Гора выбрала меня. Они даже не спрашивали. Двенадцать тысяч душ зависят от моего руководства. Уйди я, и все погрузится в хаос. И даже если бы я это сделала, моя жизнь здесь была прервана, когда я уехала. Прошло уже шесть лет. Не так уж и долго, но мне кажется, что это целая жизнь. Я не знаю, смогу ли я вернуться к себе прежней, в ее жизнь. Иногда я вспоминаю, как быть ей, но она похожа на старую куртку, которую я переросла. Она пахнет знакомо, с ней связаны хорошие воспоминания, но это слишком сдерживает.
— Мне жаль, — сказала я ей, и именно это чувствовала.
— Спасибо. Мне никогда не хотелось приключений. Наверное, я по натуре хоббит. Я была совершенно счастлива в своей мирской жизни и отмечала пункты из своего списка: поступление в школу, получение работы, покупка автомобиля, получение ипотеки…
Она замолчала.
— Вы скучаете по этому?
— Да. — Боль слегка обострила ее голос. Она спохватилась. — В любом случае, это спорный вопрос. Я пообещала Зедасу, что если он согласится на эту встречу, то я никогда больше не открою дверь на Землю. Это мое прощание.
— Простите меня, если я ошибаюсь, но разве Зедас не служит вам?
— Да. — Адира вздохнула. — Жизнь в моем мире очень коварна. Будущие сеньоры тренируются десятилетиями, учась выживать в имперской политике, открывая, как использовать магию, изучая стратегию и тактику. Есть девять способов приветствовать чиновника в зависимости от его ранга, и неправильный поклон или неправильное выражение могут означать разницу между мирной жизнью и уничтожением вашего дрихта.
Это не было похоже на веселое место.
— Когда я начинала, то ничего не знала. Не прошло и шести месяцев обучения, как император пригласил моего приемного отца ко двору. Это было не то приглашение, от которого можно было отказаться, и мое поведение в его отсутствие определило бы, жив он или умер. Зедас все это время держал меня за руку. Если бы не его руководство, Зеленая Гора была бы захвачена врасплох. Так что да, я могу игнорировать Зедаса, и если я отдам приказ, он подчинится, даже вопреки своему здравому смыслу.
— Но вы не хотите?
— Не хочу. Хуже, у меня нет выбора.
У меня не было времени для разговоров, особенно после того, как я подписала контракт на поездку Орро в Сан-Антонио.
— Зедас не ошибается, — тихо сказала она. — Я не могу жить в двух мирах одновременно. Вот почему я здесь. Избавляться от багажа мне больше не нужно.
Она замолчала. В каком-то смысле мы были полярными противоположностями. Она уехала в новое место, и оно навсегда изменило ее, так сильно, что она не могла вернуться домой. Я всегда старался сбежать из мира своего детства, но после того, как побегала по всей галактике, я вернулась, чтобы заняться тем же самым, что делали мои родители.
— Я размышляла о том, что такое милосердие, — сказала Адира. Вы милосердны, Дина?
Сегодня утром мне удалось выпить только одну чашку чая. Этого было недостаточно для философских дискуссий.
— Милосердие подразумевает силу и самопожертвование.
Адира подняла брови.
— Милосердие определяется как доброта или прощение, данное тому, кого в вашей власти покарать. Проявить милосердие — значит отказаться от возмездия, иногда ценой справедливости. У меня часто связаны руки. Безопасность моих гостей — это мой приоритет. Если я столкнусь с кем-то, кто попытается причинить вред тем, кто находится под моей опекой, я должна рассмотреть возможность того, что если я отпущу их, они могут снова попытаться причинить вред моим гостям. Я не могу этого допустить. Я не могу позволить себе пойти на такой риск.
— Разве вы проявили милосердие к людям моего дяди, когда они попытались вторгнуться в вашу гостиницу?
Я нахмурилась.
— Полагаю, это можно рассматривать как милосердие. Но в основном это было благоразумие. Любая внезапная смерть или исчезновение будет расследоваться. Гостиницы должны избегать внимания.
— Только если он заявит, что они пропали. Мой дядя ждал этой встречи с тех пор, как ему исполнилось девятнадцать лет, еще до моего рождения.
В этом не было никакого смысла.
— Как вы считаете, он прибегнет к насилию, когда вы встретитесь с ним?
Она снова улыбнулась.
— Насилие будет, но инициатором будет не он.
Дерьмо.
— Вы собираетесь убить своего дядю здесь, на моей территории?
— Я еще не решила. Мы говорили о милосердии. Если бы у вас был шанс проявить его, вы бы это сделали?
Ответ казался очень важным, но я не могла уловить почему.