Мужчина моей жизни
Прежде мне никогда не доводилось пережить такую любовь, какую я испытывала с Томми.
Впервые я чувствовала, что находилась с мужчиной в полном смысле этого слова. Впервые я чувствовала себя свободной и влюбленной, как никогда раньше; как прекрасна свобода, когда из каждой поры, из каждой клеточки твоего тела выплескивается любовь. Я целиком и полностью превращалась в женщину, полную решимости защищать свои прекрасные чувства, навсегда поселившиеся в душе, потому что знала – с этим человеком я разделила бы свою жизнь.
В Томми я нашла родственную душу, близнеца моей души. Он был выходцем из итальянского
квартала, расположенного в Бронксе, и тоже был “барахольщик” – ему нравилось собирать всякие интересные вещицы. Несмотря на то, что он был очень известным музыкальным импресарио мирового уровня, родом он был из народного квартала так же, как и я. С тех пор, как мы стали жить вместе, его мир превратился и в мой тоже, и таким образом его квартал стал моим. Теперь мы ходим покупать мясо и хлеб в район церквушки, где его крестили. Мой дом наполняется хлебными рулетами с итальянской ветчиной и моцареллой. Ресторан “Доминикес” присылает нам свиные шкварки с итальянскими тефтельками и красным соусом сальса. Из кондитерской “Д’лилос” нам приносят канноли, итальянский десерт в виде хрустящих вафельных трубочек, изготовленные ручным способом, и мы едим их дома, запивая восхитительным кофе-эспрессо. Хоть я живу и не в родной стране, атмосфера итальянских семей напоминает мне мой родной очаг, наполненный голосами, разговорами, ароматами и тем теплом, которое чувствуется только в семье.
Так чудесно иметь рядом кого-то, с кем можно поговорить на одном языке. При нашей профессии
мы вынуждены присутствовать на определенных мероприятиях вместе с важными людьми, и, естественно, самым тщательнейшим образом соблюдать этикет, но в личной жизни мы даем выход нашим корням из народных кварталов. Грубовато перешучиваясь и балагуря, пуская в ход и настоящий черный юмор, и крепкое словцо, мы чувствуем себя в своей тарелке, ведь мы находимся в лоне своей семьи, в той бесценной близости, что нас соединяет.
Прожив некоторое время в Нью-Йорке, я поняла, что мне хотелось бы не только проводить свою
жизнь рядом Томми, но и, ухватив покрепче поводья своей профессиональной карьеры, заняться ею в Штатах, чтобы вознестись на гребень “латинской музыкальной волны”, произведя мировой фурор. Эта идея понравилась моей маме, хотя в то же самое время она послужила причиной наших с ней размолвок. Конфликт еще больше обострился, когда я села, чтобы поговорить с ней начистоту. Я была вынуждена сказать ей, что наши рабочие отношения подходили к концу. Во-первых, я собиралась выйти замуж и, во-вторых, мне было необходимо выходить на новый уровень как профессионалу, но я всегда рассчитывала на ее незаменимые советы и замечания. По правде говоря, я хотела добиться независимости и наслаждаться нашей связью как матери и дочери.
“Знаешь что, мамочка, – сказала я, – я собираюсь сделать карьеру в Штатах, и для этого мне нужен
тамошний менеджер. Мамочка, мне нужно, чтобы ты меня поняла – сейчас самое время для этого. Звукозаписывающая студия предложила мне проект Arrasando и мой первый диск на английском Thalia [прим: Arrasando – диск, вышедший в 2000 году; Thalia – диск, выпущенный в 2002 году на испанском и в 2003 на английском языках ]. Помимо того существует вероятность попробовать себя в качестве предпринимателя, создав линию одежды и аксессуаров и продавая их в крупных североамериканских магазинах. В Штатах все по-другому – здесь иные правила и законы, иная бухгалтерия и отчетность, иные критерии. Здесь все иное, и ни ты, ни я в этом пока не разбираемся, но я хочу изучить все это для себя самой… из первых рук. Пойми меня, мамочка, пожалуйста, пойми. Так лучше для меня и для нас, я хочу быть только твоей дочкой, и ты нужна мне как мама.”
Я причинила боль нам обеим, но так я добилась своей независимости.
Это было очень тяжело для нас обеих, ведь речь шла об отделении дочери от матери, о
расставании двух существ, которые много лет жили неразлучно, разделив на пару множество вещей… Но, это отделение друг от друга было необходимо, потому что такова жизнь, потому что человек вырастает… но от этого расставание не становится менее болезненным и мучительным. Я всегда буду благодарна маме за то, что она была рядом со мной. За то, что мы вместе росли и открывали несметное множество прекрасных вещей, за то, что спорили и соглашались, вместе принимали решения, и особенно, за то, что мы всегда могли положиться друг на друга. Я тысячу раз буду благодарна ей за ее заботу обо мне, за то, что она дралась, как зверь, чтобы защитить меня и мои интересы. Мама была, есть и будет моей опорой, несмотря на то, что я выросла, изменилась и повзрослела. Честность, прямота, искренность, стойкость и надежность – основополагающие ценности, которые мама привила мне с раннего детства. Нет и не будет ни одного стихотворения, ни одной песни, ни одной фразы и ни одного поступка, которые могут раскрыть глубину и силу моей любви к ней и все то уважение, которое заслуживает человек, подаривший мне жизнь, вырастивший и безоговорочно любивший меня – моя единомышленница, моя подруга. Наша связь с ней была настолько сильна и близка, что если я чувствовала себя плохо и, встав с постели, звонила ей, то находила ее лежащей в кровати оттого, что ей тоже было плохо. Если мне было грустно, и накатывал приступ меланхолии, то с изрядной долей вероятности она тоже пребывала в подобном состоянии. Ничего не говоря, мы знали все друг о друге, чувствовали и осязали друг друга. Нам не нужно было произносить слова, мы разговаривали друг с другом взглядами. Она – одна из самых любимых мною людей, ветер, расправляющий мне крылья. Спасибо тебе за все, мама!
Благодаря этой жизненной перемене я смогла познать несомненное чудо – свободу. Никто не
может сказать, что такое свобода до тех пор, пока не узнает ее. Часто мы думаем, что, если мы не пленные и не заключенные, то это синоним свободы. На самом же деле я глубоко убеждена, что если в тебе нет внутренней свободы, то ты сам себе тюремщик. Я знала много людей, которые являлись пленниками своих горестей, страхов, своих проблем, близкой смерти, крушений и неудач, непонимания своего бытия. Я знала людей, которые являлись рабами алкоголя, наркотиков, навязчивых идей, лжи, и многих других неосознанных ими вещей. Они своими руками уничтожали такую прекрасную свободу, которую сотворил для нас Господь.
Каким всевластным может быть разум, он становится твоим лучшим другом или твоим злейшим,
безжалостным врагом. Какое-то время тому назад я прочитала одну книгу Дона Госсетта [прим: Дон Госсетт – протестантский проповедник, здесь Талия, скорее всего имеет в виду книгу Дона Госсетта и Эссека Уильяма Кеньона “Сила твоих слов”], содержание которой запало мне прямо в душу: ты получаешь то, что говоришь; слова начинены взрывчаткой. В этой книге автор поясняет всю первостепенную значимость и важность произнесенных нами слов. Необходимо признать, что слово имеет духовную власть, и нужно перестать говорить банальные вещи, которые портят жизнь. В словах кроется закон притяжения. Господь наделил человека властью – глаголить. По словам человеческим и урожай – что посеешь, то и пожнешь. Свобода зависит от каждого из нас – мы вольны сдерживать себя или вырываться на свободу. Все зависит от нас. Из этого урока я извлекла, что не изменись мои мысли и слова, и я никогда не смогла бы проявиться в своей жизни и в теперешней моей реальности.
Например, года три назад я нашла письмо, которое я написала в 1995 году задолго до нашего с
Томми знакомства. В этом письме я очень точно, во всех подробностях, описала человека, рядом с которым хотела бы быть, его физический облик – руки, ноги, все. Я написала также, что хотела бы, чтобы он был очень любящим, преданным, надежным, верным, ответственным, веселым и еще кучу деталей, которые стояли перед моими глазами … словом, чтобы он был таким, каким пожелала – идеальным мужчиной. Когда я прочитала это письмо годы спустя и обнаружила, что в нем было точное описание человека, с которым я делю свою жизнь, моему удивлению не было предела.