Он посмотрел на меня через плечо, ничего не ответив. Каждый из нас закончил исполнять еще одну полную Петлю. Вчера во второй половине дня мы встретились на дневной тренировке. Разве я игнорировала его больше обычного? Нет. Просто отнеслась ко всему так, как выгодно мне: будто у нас оставалось мало времени, и мне нужно было выполнить все элементы наилучшим образом с первого раза.
— Это только на год, — вдруг напомнил мне Луков, как будто я хоть на минуту могла об этом забыть.
Мне даже не пришло на ум закатить глаза.
— Я поняла это еще в первый раз, придурок.
— Просто хочу убедиться, что ты помнишь, — добавил Иван своим противным тоном.
— Как можно забыть, если ты твердишь об этом через день?! — сорвалась я прежде, чем смогла остановить себя. Мне нужно было успокоиться. Знала же, во что ввязываюсь.
Мой всплеск эмоций вынудил парня пристально посмотреть на меня.
— Кто-то слишком нервный сегодня.
Я закатила глаза.
— Ты достаешь меня, повторяя одно и то же изо дня в день. И я не нервная.
— Ты бесишься.
— Нет, это ты бесишься.
— Просто хочу убедиться, что в будущем ты не станешь расстраиваться, — сказал Иван странным и даже немного грубым тоном. Мне пришлось замедлиться, чтобы окинуть его внимательным взглядом.
— Ты сейчас вообще о чем? — нахмурилась я, наблюдая, как парень остановился через мгновение после меня и повернулся ко мне лицом. Хотелось бы мне быть одного с ним роста. Меня раздражало, что парню буквально приходилось наклонять подбородок, чтобы посмотреть на меня.
— Ты слышала, — сказал он тоном, от которого у меня зачесалась ладонь.
— И с чего бы мне переживать? — скорее всего мои глаза полезли на лоб. Потому что я была в полном недоумении.
Придурок моргнул.
— Из-за того, что ты не будешь кататься со мной и дальше.
Я пристальным взглядом изучала Ивана, думая, что он шутит, но вспомнив о размерах его эго, предположила, что парень искренне говорил о том, что созрело в его больном воображении.
— Со мной все будет хорошо, Люцифер. Не беспокойся за меня. Я не собираюсь привыкать к тебе. Твоя индивидуальность не настолько привлекательна.
И даже не удивилась, когда Луков оскорбился.
— Ты представляешь, сколько людей были бы рады такой возможности?
— Ага, а еще есть люди, которые оценили бы этот шанс, но понимают, что ты не можешь все время нести «золотые яйца», приятель.
Парень прищурил свои льдистые голубые глаза.
— Нести «золотые яйца»?
— Ты, что, никогда не слышал сказку про «Матушку-Гусыню»?
Луков, казалось, впал в ступор.
— Очередная книжка с картинками?
Выражение моего лица было непроницаемым, по крайней мере, пока я не сузила глаза.
— И что в этом такого, если я, блядь, люблю книжки с картинками, а твоя сестра читает мне меню?! — выпалила я до того, как успела напомнить себе не реагировать на его провокации.
Иван, казалось, на мгновение опешил, прежде чем придумать ответ. Затем покачал головой.
— Так и знал, что ты злишься. Я знал это.
Проклятье.
— Да не злюсь я, кретин.
Он вновь покачал темноволосой головой.
— Ты же наорала на меня только что.
Я моргнула, неосознанно сжав свою руку в кулак.
— Потому что ты действуешь мне на нервы.
— Я всего лишь сказал, что ты любишь книжки с картинками. Ты слышала от меня вещи и похуже, но никогда не реагировала так, как в этот раз…
Был ли Иван прав? Конечно. Собиралась ли я это признать? Да ни за что.
— Я не злюсь, — повторила я, пытаясь успокоиться. Нельзя было позволять ему брать надо мною верх, потому что оно того не стоило. Вот именно.
— Нет, ты злишься, — продолжал настаивать Луков.
Я скользнула по нему взглядом.
— Это не так.
— Нет, так, — продолжал он напирать, не понимая, что своими словами раздражает меня еще больше... или, может, идиот как раз-таки знал. Это же Иван. От него можно было ожидать чего угодно. — Ты не первая женщина, которая лжет мне в лицо, повторяя, что не сердится, хотя на самом деле все наоборот.
Нет, я точно однажды ему врежу, потому что он этого заслуживал.
Не на публике конечно. Нельзя было забывать о нашем с Ли уговоре.
— Не сравнивай меня со своими бывшими, — ухмыльнулась я.
Что-то странное промелькнуло во взгляде у Лукова, однако быстро исчезло. Сначала я даже решила, что мне показалось. Но это было не так.
Прежде, чем парень попытался бы скормить мне еще какую-нибудь хрень или завести разговор о своих бывших девушках, партнершах или еще о ком-то, кого он имел в виду, я продолжила:
— Мне все равно, что ты обо мне думаешь, Иван. Если бы твои слова задевали меня, то тогда была бы другая история, а это не так. Ты не можешь сказать мне ничего такого, что могло бы ранить мои чувства.
В этот раз парень моргал по-другому. Ну, знаете, как в замедленной съемке. Однако, это продолжалось всего три секунды перед тем, как его лицо снова стало непроницаемым, и он пробормотал:
— Я знаю тебя достаточно хорошо.
— Ни хрена ты меня не знаешь, — отрезала я.
Было похоже на то, что этот мужчина никогда раньше не отступал, и я сомневалась, что он вообще когда-нибудь согласился бы сдаться. Иван посмотрел на меня с минуту, глубоко вздохнул, а затем произнес:
— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.
Теперь была моя очередь тяжело дышать.
«Не важно, что он там думал», говорила я себе. Это не имело значения. Мне было все равно. Я знала, ради чего пошла на сделку. Ради возможности победить. Ради того, чтобы через год получить постоянного партнера.
— Нет, не знаешь, — заявила я, убедившись, что мой выдох оказался нормальным, а не рваным. Последнее, чего мне хотелось, чтобы Иван догадался, будто каким-то образом может влиять на меня.
— Я оставила вас одних всего на четыре минуты, а вы уже спорите, — разнесся громкий знакомый голос тренера Ли, когда она присоединилась к нам на катке. — Вы вообще когда-нибудь сможете поладить?
Иван ответил: «Да», а я одновременно с ним сказала: «Нет», при этом бросив на него стервозный взгляд.
Тренер Ли вздохнула, не поднимая головы.
— Забудьте. Давайте приступим к тренировке.
***
«Стоило догадаться, что это случится именно сегодня» — подумала я про себя, когда повернула ключ в зажигании и ничего не услышала. Ни урчания заведенного двигателя. Ничего. Лишь щелчок.
— Вот же хрень, — прошипела я, опустив голову на руль и выругавшись. — Сука, да какого хрена, блядь! Твою ж мать!!
Почему? Ну почему это случилось именно сейчас? Если у меня и покатились слезы из глаз, то реакцию можно было считать абсолютно оправданной.
Во мне накопилась усталость. У меня болели колени, лодыжка и запястье, потому что Иван уронил меня на льду, когда мы работали над «подкрутками». Парень должен был подбросить меня в воздух, а я — совершить по крайней мере три оборота. Затем он поймал бы меня. За все время, по вине Лукова, я упала лишь три раза, однако, мне казалось, будто падений было не меньше дюжины. Только на матах он ронял меня дважды.
Все, чего я желала — просто вернуться домой. Это был субботний день. Достаточно ранний час, чтобы никто из вечерних групп еще не появился в КИЛ. Я освободила вечер от пилатеса и пробежек, которые обычно совершала несколько раз в неделю на пару с ДжоДжо. Он едва простил меня за то, что я не рассказала ему об Иване. Сегодня у меня намечался спокойный семейный ужин, а затем ванна со льдом и здоровый сон. Да, что-то вроде того.
Все, чего мне хотелось — это лазанья и шоколадный торт, который собиралась испечь моя мать. Последние два дня я только и мечтала о чесночных хлебных палочках, приготовленных ее мужем. Мама сказала, что в субботу будет ужин, включающий в себя красное мясо и сыр, так что я запланировала свой читмил именно на этот день.
А теперь застряла здесь.
Мне просто необходимо было попасть в затруднительное положение. Как и всегда.
Вытаскивая телефон из сумки, я пыталась придумать, кому бы позвонить. И сразу отказалась от звонка в страховую компанию, потому что это обошлось бы мне в кругленькую сумму. Можно было бы набрать Себастьяна и попросить его приехать за мной, но он написал в семейном чате, что этим утром укатил из города со своей девушкой. Джонатан бы посоветовал мне залезть на YouTube и глянуть, что предпринять в таких случаях. Муж моей матери вообще ничего не смыслил в машинах. А вот мама точно предложила бы позвонить моему дяде, у которого имелся свой автосалон и эвакуатор.
Так…
Я просмотрела контакты, чтобы найти нужный номер, а затем сделала звонок. Три гудка спустя, на другом конце провода прозвучал низкий голос дяди.
— Как дела, малышка?
Я не смогла сдержать улыбку. Они с дедушкой были единственными, кто называл меня так.
— Привет, дядя Джефф. Я жива, а ты как?
— Пока жив-здоров, милая.
— Прости, что беспокою...
Мужчина издал приглушенный смешок.
— Сколько раз я говорил тебе, что ты никогда меня не беспокоишь? В чем дело?
— Моя машина не заводится, — ответила я ему. — Двигатель не работает; слышен только звук щелчка. Я не оставляла фары или свет в машине включенными.
Дядя издал мычащий звук.
— А сколько лет аккумулятору?
Черт.
— Понятия не имею.
Он засмеялся.
— Скорее всего сел аккумулятор, но мне нужно взглянуть. Возможно, клеммы разъело ржавчиной, и я просто очищу их, но пока не посмотрю, точно сказать не смогу. Проблема в том, что сегодня и завтра я буду находиться в Остине. Где ты?
— На стоянке Луков-комплекса, — протянула я.
— Ты могла бы бросить машину там до завтрашнего вечера?
Завтрашний вечер...
Все, что у меня было запланировано на завтра это: сходить на пробежку, сделать растяжку и купить продуктов на неделю. Я могла бы воспользоваться машиной мамы.
— Да, оставлю ее здесь.
— Отлично. Встретимся завтра вечером. Я взгляну и скажу, что не так. Окей?
Выбора не было. Стоило либо согласиться с предложением дяди Джеффа, либо заплатить водителю эвакуатора сотни долларов, необходимые на другие цели, чтобы тот отбуксировал мою машину домой или в автосалон дяди, который, в любом случае, оказался бы закрыт.